Синестезия

- Да.

Я слышала, как Данко заерзал на стуле, и решила спасать положение.

- Это просто незначительные проделки конкурентов, пап, - сказала я, - Мелочи. Они вскоре оставят дедушку в покое.

Тем более, что он уже решил все серьезные проблемы. Дед бросил на меня мимолетный взгляд.

- Что ж, удачи вам в ваших делах, - улыбнулся Николай Улыбнулся вежливо и без скрытого презрения. Завтра на Северные Реки метеорит упадет, ей-Богу. Что-то не то с моим отцом.

Несколько минут прошли в молчании. Я больше не притронулась к своему бокалу, ковыряясь в остатках грибов. Ужин проходил гладко. И это было не так уж и сложно вынести. Отец был сегодня в хорошем расположении духа.

Спустя полчаса он вдруг поднялся со своего места.

- Прошу меня извинить, - сказал Николай, - Я сегодня не важно себя чувствую. Было приятно провести с вами вечер. Я пойду к себе. А вы оставайтесь, пожалуйста.

Он обошел стол и направился в сторону своего кабинета.

- Что с ним? - спросил Глеб.

- Должно быть, и правда нехорошо себя чувствует. Вы ведь видели, как он похудел в последнее время, - сказал я, - А сегодня целый день носился по дому и-за этого ужина.

- Пусть отдохнет, - произнес дед, - Яра, передай мне пожалуйста вон тот салат... Нет, вон тот, с капустой.

Я передала деду салат, потом положила вилку возле тарелки и сложила руки на груди. Внезапный уход Николая немного насторожил меня. Но остальные, похоже, собирались продолжить трапезу. Я решила посидеть еще немного для приличия. Этот ужин закончился быстро. И это чертовски хорошо.

***

Следующим утром я обнаружила в гостиной своего брата. Я только что приняла душ и шлепала босыми ногами по мягкому ковру, двигаясь на кухню. Стол был благополучно убран еще вчера, усилиями деда. Помыл ли они посуду, я не узнала. Я не присутствовала там с того момента, как Глеб ушел домой.

Сейчас же, в это позднее туманное утро, в гостиной находился только Витя. Он сидел в кресле, окруженный густым облаком табачного дыма, и рассматривал тлеющие угольки в камине. Он по-хозяйски расселся, вытянув вперед ноги в каких-то старых и потрепанных сапогах на манер ковбойских. Взгляд его не двигался с одной точки.

Я спустилась к нему по лестнице, кутаясь в халат. Все шторы на окнах были задвинуты, поэтому гостиная погрузилась в зловещий полумрак. Витя поднял на меня томные глаза.

- Скажи мне, пожалуйста, что ты сделала с Дамиром?

Я нахмурилась.

- О чем ты?

- Он не спит третий день. И почти ничего не ест. И все время спрашивает у меня, где ты.

Я подвинула поближе к Вите еще одно кресло и уселась на него, скрестив белые ноги.

- Не знаю.

- Как это, не знаешь? Яра, он и раньше был немного не в себе. А сейчас еще более странный.

- Я не знаю, что с ним. Честно.

Брат отвел от меня взгляд, поднося к губам сигарету. Он прекрасно понимал, что я знала. Он видел меня насквозь.

- Как ужин?

- Ничего особенного. Мы побеседовали, отец похвалил меня за удачный поход в администрацию.

- В администрацию? Ах, да. Ты ведь все-таки решила угробить всю свою жизнь в этом гадюшнике.

- А что еще мне остается делать? Мне надоело мусолить это тему.

- Так не мусоль, - Витя протянул руку и стряхнул пепел с сигареты в камин, - Если ты решила гнить там, я не буду тебе мешать.

- Почему же сразу гнить? Это может оказаться не так уж и плохо. Никто еще в администрации не умер.

- Ох, конечно! Умерли, Яра. Но не физически.

- Что за чушь ты городишь? Ты не можешь знать наверняка, что для меня лучше, - отозвалась я, - Свой путь ты выбрал, так что молчи в тряпочку.

Он смирил меня взглядом. Сигарета вот-вот догорит и обожжет его пальцы.

- Отец болен, - сказала я.

- Мне-то что?

- Он жутко выглядит в последнее время. Бледный, изможденный.

- Бог ты мой, что с людьми делает работа, - картинно вздохнул Витя и закрыл лицо ладонью.

- А вчера он был очень вежлив с дедом. И не вспоминал о том, какой ты непутевый сын. Ну разве что только чуть-чуть.

- Ты хочешь, чтобы я с ним поговорил по душам? - Витя отнял руки от лица.

Я закивала.

- Яра, этого не будет. Если только кто-нибудь из нас не будет лежать на смертном одре. При таком важном случае я, возможно, снизойду для разговора в стиле «отец и сын».

- Ты очень циничен. Как ты можешь сочинять музыку, я не понимаю.

- А вот Дамир циничнее меня. И смотри, какие песни пишет. Загадка.