Страница 187 из 231
Я захлопала ресницами в изумлении. Я впервые видела их вдвоем в таком приподнятом настроении. Обычно Николай не слишком радовался обществу моего деда, а тут они так любезничали друг перед другом. Ну и дела.
- Яра, как ты? - дед отдал вино отцу и подмигнул мне.
- Восхитительно, - процедила я с милой улыбочкой.
Он ничего не ответил и отвернулся, чтобы расставить стулья. Я подумала, что для пяти человек на столе все равно слишком много еды.
- Давайте рассаживаться, - произнес Николай, - Нечего тут попусту ковер топтать. Я с самого утра хожу голодный.
Мы все сели за стол. Отец сидел, чего и следовало ожидать, во главе стола, спиной к камину. Я села с другого конца, прямо напротив него. Стол был не очень большой, но чтобы взять себе салатик, располагавшийся рядом с отцом, я должна была перегнуться через всю поверхностью и взять тарелку. По бокам от меня сидели дед и Глеб. Я ожидала, что мы сейчас начнем все вместе читать молитву, как это бывает в американских фильмах, но этого не произошло. Николай просто попросил ему передать тарелку с картошкой и пожелал всем приятного аппетита.
Я отсыпала себе жаренных шампиньонов из горшочка. Пару минут не было ничего слышно, кроме звона посуды, шевеления челюстей, перемалывающих пищу и треска в камине. Дед действительно потрясающе готовил, лучше любой домохозяйки. Но, пробуя кусок фаршированной курицы, я сравнила его с Борей и убедилась, что повару в баре удается приготовить мясо сочнее. Я никогда не любила вкусно поесть. Еда, конечно, должна доставлять наслаждение, но она не была моей страстью. Я знала, что Глеб любит пробовать разные вкусности в различных заведениях, бесконечно сравнивая блюда французской и, к примеру, итальянской кухни. Вот этого я правда не понимала. Мне казалось, что надо есть, что не умереть от голода. Вот для чего нужна пища. Естественно, она должна быть вкусной, но относится к ней серьезно не стоит. Или я была безразлична к пище, или же меня просто избаловали в детстве.
Дед все поглядывал на бутылку, косился на Николая, так и не решаясь ее открыть. Опустошив свою тарелку на половину, отец вытер губы салфеткой и решил завести разговор.
- Ты была у Дмитрия Аркадьевича сегодня, да? - первый вопрос был адресован мне. А как же иначе.
- Да. Утром.
- Он мне звонил, но я все-таки хотел обсудить это все с тобой. Как тебе администрация? Понравилась? Есть вопросы по новой работе?
- Там красиво, но все какие-то одинаковые.
- Конечно. Работники в администрации не должны отличаться. Это не то место, где надо показывать свою индивидуальность, - отец вернулся к еде и разрезал тонким ножом куриное мясо, - Там все должны четко придерживаться особых правил. Это касается и поведения, и внешнего вида. Особенно внешнего вида.
- То есть тебе придется забыть про мешковатые джинсы и все твои футболки, - поддержал Глеб, - Отныне ты будешь ходить в рубашках и строгих юбках.
- Я хожу в рубашках.
- Нет, Яра, он имеет в виду не одежду твоего брата, - Николай отправил в рот кусочек курицы, - Ему пора уже открывать магазин, так он расширил свой гардероб. Обычные, скромные рубашки и блузки. А еще пиджаки.
- Да-да, пиджаки, - произнес Глеб, - Это хороший элемент женской одежды. И волосы ты должна будешь закалывать.
- Может их мне еще отрезать? - хмыкнула я, поднимая глаза от своей тарелки.
- Не помешало бы. Они у тебя скоро будут ниже спины, - Глеб наклонился, рассматривая меня со спины.
Чтоб ты со стула свалился, придурок, думалось мне.
- Ты их вообще никогда не подрезала?
Я пожала плечами, накладывая себе еще грибочков.
- Только когда они мне начинали мешаться.
- А есть ли у тебя сомнения по поводу новой работы? - спросил вновь Николай. Это что, допрос?
- Они действительно не могут взять меня, пока я не стану совершеннолетней?
- Да. Но ведь это скоро будет поправимо.
- К сожалению, - вздохнула я.
- Ты привыкнешь, не волнуйся. Сначала тебе будет тяжело, а потом станет легче. Дмитрий Аркадьевич говорил ведь тебе об этом?
- Говорил.
- Ты достаточно умная девочка, чтобы работать там. В тебе много талантов, которые ты можешь направить в нужное русло. У тебя есть эта... Как ее... Креативность.
- И куда мне засовывать эту свою креативность, когда я буду считать денежки? - не удержалась я, - Хотя, ты прав. Для этого нужна огромная фантазия.
Взглянув на отца, я прикусила язык. Я обещала себе быть хорошей девочкой и ничего не портить. Но рот сам просился плеваться сарказмом.
- Я думаю, что все будет хорошо, - сказал Николай, спустя какое-то время.
- По своей воле я бы все равно туда не пошла бы, - пробормотала я, уткнувшись в грибы, - Почему ты не позвал Витю?
- Отец перестал жевать.