Страница 102 из 103
– Ну че выключил?
– Сейчас погоди, поставлю нашу.
Раздались плачущие звуки скрипки, и я прибавил громкость.
«Ты к запретке подойдешь… Помахаешь мне рукой…»
Степа прибавил громкость, а я развалился в кресле и посмотрел в окно.
Ночь. Тьма. Деревья. Столбы. Свет.
«…идет этап!…»
Пронимало до самого сердца. А когда песня кончилась, я поставил ее на повтор. На зеркале висели четки. Я сдернул их. Какой-то черный материал типа камня удобно лежал в ладони и ритмично щелкал в такт музыки.
Мы заехали в лес, свернули на проселочную дорогу и загнали машину куда-то между сугробами и свалившимся деревом. Там и заночевали.
Наутро мы не сказали друг другу ни слова. Просто проснулись и пошли обратно пешком. По сугробам и бездорожью мы шли несколько часов по колено в снегу. Когда добрались до центра поселка, Степа дал мне денег на проезд и назвал номер автобуса.
– Особо не трепись никому. Сейчас как все поутихнет, за машиной вернемся. В крайнем случае, по запчастям продадим. Ну все, не болей.
Дома я был к обеду. Лег на диван и накрылся с головой пледом. Мне снились кошмары.
**####
Когда я проснулся, то не понял, где нахожусь и какое сейчас время суток. Я даже не понял, что было вчера. Что мы натворили… Это просто не укладывалось в моей голове и не вписывалось в привычную картину утреннего пробуждения. А когда до меня дошло…
Наверное, когда падаешь со стометрового обрыва и разбиваешься о камни, чувствуешь себя точно так же. Что же делать? Как, вообще, жить дальше? По-прежнему? Вряд ли получится. Что-то во мне изменилось.
– Ты беспокойно спал, – сказала мама.
– М-м.
Я что-то поел. Наверное, было вкусно. Был вечер. Спать еще было рано. Хотя какой спать – я только что проснулся. Звонил Степа. Спросил, как я сам. Я сказал, что нормально. Он, судя по голосу, был тоже. Сказал, что телефон уже скинул, с тачкой пока надо погодить. Говорил, что придумал кое-что покруче, на той неделе надо словиться. Я ему что-то ответил. Не знаю, согласился или нет. Сев за компьютер, я включил какую-то музыку и начал бессмысленно висеть в социальных сетях. Тыкал новости, обновления, даже отвечал на сообщения, но все было как в тумане. Мои мысли были заняты другим. Ничем. Абсолютно ничем. Пустотой. Но было страшно.
Я даже не услышал, как звонят в дверь.
– Сережа, иди. Это к тебе.
Я даже не заметил, что с лицом и голосом мамы что-то не так.
В прихожей стояли двое мужчин: один лысый в спортивном пуховике, другой кавказской наружности в прямой кожаной куртке. У обоих на руках были золотые браслеты и печатки.
– Здравствуйте, Сергей, мы из милиции, – ласково, словно песня, начал лысый и махнул мне перед лицом каким-то удостоверением. – Мы задержали вора, который крадет мобильные телефоны в педагогическом институте. Сейчас ищем свидетелей. Поедем с нами на опознание, может, вы его видели. Это недолго, займет всего несколько минут.
Я просто оделся, сказал маме, что скоро вернусь и вышел с ними за дверь. Во мне пробовали заводиться какие-то странные мысли, но они сами собой куда-то исчезали. Нет. Не может быть. Не со мной же.
Я спокойно сел с ними в машину и спокойно отнесся к тому, что они заблокировали дверь. И даже когда они повернули в другую сторону, я все еще не верил.
*#####
– Сиди спокойно, – донеслось откуда-то издалека. – Чего тебе не хватало?… Зачем?… С жиру бесишься?… Острых ощущений захотел? Сейчас ты их получишь.
Они свернули в лес. Никакие это не менты, это бандиты. Похоже, что мы напали на их человека, и они нас вычислили. Меня везут в лес. Закапывать… Господи, меня везут убивать.
Воля и дух исчезли. А были ли они у меня? Мне задавали какие-то вопросы, а я со всем соглашался. Я был сломлен. Оказывается, сломать человека так просто. Во всех смыслах.
Неужели меня сейчас убьют? Неужели это конец?…
Лес кончился, мы заехали в какую-то деревню. Знакомые места, я тут когда-то был. Может вчера?… Зачем меня сюда привезли? Ну хоть не лес, здесь же не будут убивать… Правда, впереди еще один лес.
Успокоился я, только когда увидел, что мы заезжаем во двор отделения милиции. Это менты. Слава Богу.
На меня кричали, меня обыскивали, снимали отпечатки пальцев, меня били. Не сильно, скорее, для острастки. Радость, что я живой, быстро сменилась ужасом того, что меня посадят. Так, по крайне мере, они говорили.
На меня надели наручники, и повели по коридору. Дверь одного из кабинетов была открыта, и то ли специально, а то ли просто так получилось, мы на секунду задержались возле него. Я повернул голову, и увидел Степу. Он сидел за столом спиной ко мне и что-то писал, напротив него сидел человек в форме.
Толчок в спину, еще коридор, меня заводят в темное помещение, закрывают решетку. Я припадаю спиной к стене и сползаю на пол. Вот она – неволя. Где-то за стенкой громко работал телевизор. Я прислушался. Что-то до боли знакомое. Когда я понял, сердце застыло. Шел финал высшей лиги Клуба. Было смешно, только я не смеялся.
######
Двое суток меня продержали в КПЗ. Маленькая узенькая камера, в которой как-то уместились железная кровать, приваренный столик, параша и умывальник. Я сидел в ней один наедине со своими мыслями. Я ждал, что вся жизнь промелькнет перед глазами, и я пойму, что я сделал не так. Но ничего подобного не происходило. А когда бесполезные мысли закончились, я стал думать о том, как бы согреться. Я спал в пуховике, шапке и перчатках. Вернее, пробовал спать. Лютый холод без преувеличений. Кипяток, который приносил дежурный, приходивший не раньше, чем через час после моей просьбы, особой погоды не делал. Его невозможно было пить. Алюминиевая кружка накалялась до такой степени, что реально обжигала губы. Я еще никогда так не замерзал.