Страница 7 из 95
— Вава?
Аврора насупилась и, невзирая на боль, пыталась побыстрее ускользнуть от излишне навязчивого паренька.
— Пошли, несчастье, — с усмешкой подхватил девушку Антон, заставив опереться на крепкое плечо.
— Ты куда меня потащил, недоманьяк?!
— Да угомонись, припадочная! Я здесь доктора знаю. Пускай посмотрит, обработает царапку твою, даст ц/у.
— Чего даст?
— Ценные указания, фигуристка Аврора!
Аврора едва не плакала. От своей неловкости, от бессилия, от того, что лед очень холодный. Ее пальцы замерзли и почти потеряли чувствительность. Молодой человек, придерживая ее за руку, сказал:
— Мало того что ударилась, так еще и окоченела! Ты давай-ка эту свою мини-юбку выброси! Почки застудить решила или так улыбается перспектива заработать цистит?
— Я не подумала… И это не мини! Она почти до колена. Я же в колготках теплых…
— Ага, не подумала она! Еще бы в чулках в сетку на лед выперлась! — закипал Антон. — Очень холодно? — участливо спросил парень, замечая, как все больше расклеивается и обижается Аврора.
— Ну… Еще четверть часа назад, если бы мне в стопу воткнули вилку, я бы вряд ли что-нибудь почувствовала. Но после чая стало лучше. Спасибо, кстати.
Едва ли не впервые Аврора прямо посмотрела в глаза молодому человеку, на что тот не смог не отозваться искренней улыбкой:
— Не за что, Аврора.
Антон старательно отвлекал девушку от дурных мыслей, но только невольно усугублял ее тоску:
— Ненавижу лед! Ни за что бы не пошел, но друзья потащили. Если тренер узнает — убьет. Я, если честно, не очень хорошо катаюсь. Если бы упал неудачно и повредил себе что-нибудь — ногу или даже ребро — тренер бы меня просто доломал. Он у нас безжалостный дядька. Кто вообще эти коньки придумал?
— Ну… На севере… Коньки вроде средства передвижения…
— Ага, точно. Ненавижу север!
— И я… Я тоже ненавижу.
«А еще лед, холод и море», — пронеслось в голове Авроры.
Доктора на месте не оказалось, но у стен дворца спорта дожидался автомобиль Антона с аптечкой в багажнике. Молодой человек в силу своих знаний и умений обработал царапину и все-таки вынудил Аврору познакомиться. И девушка поддалась.
Нехотя она призналась себе, что Антон — довольно приятный и обаятельный парень. Для девушки, не очень-то обремененной ранее вниманием противоположного пола, этих характеристик было предостаточно, чтобы почувствовать себя если не счастливо, то вполне благодушно и радостно.
А еще Антон ни словом, ни жестом, ни мимикой, ни взглядом не выказал эмоций относительно картавости девушки. Ни насмешки, ни жалости. Ни-че-го! Как оказалось, именно это и было нужно, чтобы примириться со своенравной особенностью речи. Комплекс окончательно не исчез, как и обида на судьбу-злодейку, но переместился с авангарда в арьергард сознания.
Аврора заметила, что ее новый знакомый худощавый, но при этом удивительно крепкий и сильный (благо, была возможность опереться на его плечо, пока парень вел ее в медпункт дворца спорта), и совсем невысокий — примерно такого же роста, как сама девушка. Точнее не так. Это не Антон невысокий, это Аврора слишком преуспела в показателе «выше среднего».
«Мда… На каблуки рядом с ним лучше не вставать… Так, стоп! О чем я думаю?!», — девушка рассуждала о новом знакомом.
Она вспоминала, что почти все детство мечтала быть высокой. Это казалось каким-то необъяснимым преимуществом. Аврора смотрела на своих родителей — оба высокие, светловолосые — и думала: «Какая красота!» Однако весь свой запал Аврора подрастеряла благодаря отцу: тот прибывал домой раз в полгода, и девушка заметила, что при каждой новой встрече ей все меньше приходится запрокидывать голову, чтобы посмотреть на него и поболтать с ним, что он больше не целует ее в макушку, а чаще чуть-чуть наклоняется и целует в щеки. Из-за частого отсутствия Игоря Сергеевича в родных краях его дочь не успела насладиться ощущением себя маленькой девочкой под защитой большого и сильного отца. Поэтому, когда Аврора доросла до метра семидесяти шести, она вдруг осознала, что реализация детских желаний приносит больше разочарований, нежели удовольствия.