Страница 43 из 95
Когда воскресным утром на кухне отчего дома Аврора пила чай с лимоном с подругой и с удовольствием, в дверь позвонили.
— Я открою, — рванула в прихожую недавно проснувшаяся Анечка. Желание поспать подольше ей явно передалось на генетическом уровне от матери.
— Не забудь спросить «Кто там?», — отозвалась на восторг малышки Олимпиада, гостившая у Авроры в те выходные дни. — Ишь, какая шустрая!
— Есть такое дело. Антон сейчас с ней пойдет гулять. Они как на ролики встали, так Анька прямо со всех ног к отцу несется.
— Вот и славно. Пусть отрываются. Оба. Вы переедете, редко получится видеться. Хочешь всплакну по этому поводу? Имею право, меня ведь вы тоже бросаете.
Это все наигранная обида. Аврора знала наверняка. Олимпиада одной из первых на сомнения Авроры заключила: «А чего тут думать? Такой шанс! Анюта — девочка открытая и коммуникабельная, в новой школе быстро освоится. Даже если что-то не получится, тьфу-тьфу-тьфу, — не суеверная Олимпиада постучала по дверному косяку, — вам всегда есть, куда вернуться».
— Привет, болтушки, — на кухню зашел улыбающийся Антон, аккуратно придерживая повисшую на его руке дочку.
— Привет.
— Бон джорно, Антонио! Ты куда свою вихрастость подевал? — спросила Олимпиада, завидев отсутствие на его голове привычных каштановых кудряшек.
— Обрезал. Надоели, — Антон провел свободной рукой по короткому ежику волос.
— Тебе идет, — Аврора отметила, что с новой прической Антон стал выглядеть другим человеком — более взрослым, сильным, уверенным. «А я думала, это чисто женская фишка — обрезать волосы после расставания».
— Спасибо. Аня, ты готова? Мы тогда пошли.
— Идите, идите, экстремалы. Ты, Антон, оказывается, когда головой начинаешь думать, вполне себе удобоваримым персонажем становишься! – Олимпиада не могла отказаться от шпильки в сторону бывшего мужа лучшей подруги.
— Не понял…
— А и не надо! Ты свою программу по понятливости уже перевыполнил. Анька, береги коленки! Они у вас по женской линии — главная гордость.
— Хорошо, теть Оль!
Когда захлопнулась входная дверь, Аврора призналась, что удивлена столь разительным переменам в характере и поведении Антона:
— Он, даже когда мы познакомились, таким не был.
— Потому что он меняется, а не пытается все вернуть на круги своя. Умный мужик оказался. А то я уже про него нехорошо подумать успела… Понимает, что надо хвататься зубами за моменты с дочерью, а не депрессовать относительно развода.
— Не думала, что он таким может быть.
— А это, Рорик, как с книжками. Самые интересные идеи спрятаны далеко не в самых популярных произведениях. Например, у Канта самый сенокос — это «Антропология с прагматической точки зрения».
— Кант… Это тот, который автор «Критики чистого разума»?
— Он родимый, прикопанный в нашей земле. Вы, студентка Маркова, на оценку «отлично», конечно, не ответили, но на «зачет» точно наскребли. Заметила на примере Антона сколько интересного скрывается за неизвестными сторонами личности?
— Заметила. Чего же ты тогда, Олененок, так преданно каким-то «товарищем» Ремарка бредишь? Я имя никак не запомню… Самое популярное произведение выбрала!
— Ну, во-первых, самое известное произведение Ремарка — это «На западном фронте без перемен». А во-вторых… Отто Кестер его зовут… Не оскорбляй мою любовь! Я в порыве яростных чувств и на дуэль тебя вызвать могу! Будем состязаться в… или… Черт, я не могу выбрать область, в которой одержу над тобой победу! А нет, придумала — будем соревноваться в знании биографии Отто Кестера. Ты проиграешь, и я как честная барышня, постоявшая за доброе имя своего возлюбленного, стукну тебя книгой Ремарка по макушке. Для такого случая даже в твердой обложке прикуплю экземпляр.
Отсмеявшись, Аврора вернулась к допросу:
— И все же ты сама себе противоречишь.
— Напротив. Я только подтверждаю это правило. Я ведь мировое сосредоточение рассудительности и логики в человеческом обличье! Можно сказать, эталон! Логика предает анафеме любые исключения. А я на исключение и повелась! Это, так сказать, моя неизведанная сторона личности. Мда… Действительно, выбрала одно из самых известных произведений. Угораздило же меня так проколоться?
Уже по завершении завтрака Олимпиада допрашивала подругу:
— Слушай, Рорик, а ты чего это так мечтательно на Антона зенки вылупила? Не влюбилась ли заново?
— Нет, — настолько спокойно, что сразу стало ясно — правда. — Просто я на развод решилась с мыслью, что мы можем быть счастливы, но по отдельности. А он такой убитый ходил, вот я и решила, что ошиблась. Но сейчас вижу — Антон гораздо ближе к возможному счастью, чем сам подозревает.