Sabbatum. Инквизиция

- Ты что? – шепчет мне в макушку Рэй.

И снова хочется сказать, что я люблю его. Но молчу. Страшно. А вдруг не примет всерьез?

- Не хочу, чтобы ты уходил.

- Прости, но надо.

- Побыстрее бы знак проявился, и я стала ведьмой!

- Зачем? – Я слышу в его голосе удивление и смех надо мной.

Я поднимаю голову и утыкаюсь подбородком ему в грудь. А запах, боже, я с ума схожу от запаха Рэя: эта смесь одеколона, его тела и Саббата.

- Я бы тогда превратила тебя во что-нибудь маленькое и носила с собой в кармане.

Он смеется.

- Ты не поверишь, но меня тоже посещают такие мысли в отношении тебя! – Он играет моими волосами. После чего легко касается губами моих губ. – Но, увы, такого заклинания нет. – Его голос тут же меняется с легкого на печальный с хрипотцой. – Мне надо идти. Я тоже должен тренироваться и повышать навыки, иначе вылечу из Саббата за безделье. А Реджина…

- Не любит тунеядцев! Я помню. – Эту фразу Реджина произнесла, когда забирала меня из больницы домой - в Саббат.

- Предлагаю такой расклад. Даю тебе два с половиной часа на занятия, потом у нас обед, а после идем покупать кресло.

- Далось тебе кресло!

- Оно жутко неудобное.

Не понимаю эту одержимость креслом. Ну, и ладно! Пускай хоть все поменяет в моей комнате, если ему так хочется! Мне все равно.

Прощальный поцелуй, и он отпускает меня.

- На, держи. А то тут прохладно, - Рэй снимает свою кофту, мягкую с его запахом, она защищает от ветерка, но не от сильного ветрища снаружи. Для помещения сойдет. Но главное, наедине с самой собой мне будет казаться, что на мне не кофта, а Оденкирк обнимает меня. Лучший самообман на ближайшие два часа.

***

Я гляжу, как Барбара натягивает чулки – зрелище, грозящее очередным взрывом гормонов. Женщины вообще коварные существа: напридумывали много всяких приемов, от которых наш брат страдает от нереализованного желания. Надев чулки, она встает и нанизывает кольца на свои тонкие пальцы; у Барбары та же страсть, что и у сестры – ногти покрашены в черный глянцевый цвет. Затем рукой пытается расчесать волосы из-за отсутствия расчески, но выходит плохо.

- Подожди. Я помогу. – Я подхожу и начинаю распутывать прядки, запуская пальцы в ее волосы. Они мягкие, шелковистые. На мгновение я теряюсь и забываюсь, мне кажется, что это Мелани. Но Барбара разбивает эту иллюзию одним лишь взглядом: она другая. Нереально похожа, но другая. В ней чувствуется страсть, огонь, сталь и какой-то надрыв. Она, в отличие от Мел, смотрит в глаза прямо, не опуская их и не краснея. Тишина Барбары печальна, будто постоянно плачет внутри, ее одиночество громкое, требовательное, мне кажется, она хочет, чтобы ее пожалели, приласкали, но не позволяет никому сделать это. У Мелани тишина и печаль замкнуты внутри нее, отстранены от мира и людей, её одиночество не требует слез сочувствия.

- Нравится? – Она смотрит на меня с вызовом, но я не понимаю, о ком она сейчас.

- Что?

- Мои волосы. Нравится с ними играть?

- Да.

- Я это заметила еще ночью.

- Просто, как мужчина, люблю девушек с длинными волосами. К тому же, они у вас всегда такие мягкие. Это делает вас… беззащитными.

- Я не беззащитна.

- Заметно, - смеюсь я.

- Знаешь... - Она разворачивается, положив руку на бедро и чуть приосанившись. – Ты первый парень, который так галантен со мной.

- Это с какими ты аборигенами встречалась?

- С обычными мужчинами. Переспала и убежала. – И снова этот вызывающий взгляд, будто бы она ждёт осуждения от меня за свою беспорядочную половую жизнь. Но я лишь улыбаюсь, не дождется.

Она проходит к креслу и надевает свое черное кружевное платье. В дневном свете она смотрится странно в нем. К тому же, без макияжа и со спутанными волосами. Что-то не так в ее облике.

- Как ты доберешься? У тебя нет денег, даже сумочки.

- Не беспокойся. Я здесь живу.

- В Амстердаме? – Я начинаю хаотично вспоминать, с каких пор Химеры завели клан в Голландии. – В Голландии нет кланов Химер…

- А я не из Голландии. Живу тут временно. – Она загадочно улыбается мне, при этом обуваясь в свои туфли на огромном каблуке.- А ты сообразительный, Сахарок! Сам откуда?

- Саббат. – Почему бы и не сказать?

- О! Британия. Граница с Шотландией. Так?

- Так.

- У вас еще есть такой сукин сын, как Рэйнольд Оденкирк.

Я смеюсь. Слышать от девушки с лицом Мелани про Рэя, что он сукин сын, равносильно слуховой галлюцинации. Барбара, знала бы ты, с кем сейчас твоя сестричка резвится!

- Есть. А что? Смотрю, Химеры его недолюбливают.

- Наслышана много. Страна должна знать своих героев. - Последнее было произнесено с ненавистью.

- Ты с ним встречалась?

- Не-а. – Она встает, поправляет платье и откидывает волосы, как Мелани. – Ну, все, я готова.

Черт! Я не хочу, чтобы она уходила. Стою, как дурак, и смотрю на нее, наверное, щенячьими глазами.

- Ты позвонишь?

- Я же обещала. – Она передёргивает плечами. – Ты мне очень понравился.

- А у тебя парень есть? – Кто их знает, Химеры иногда изменяют своим парням. Не то чтобы они неверные, просто обычные женщины, которые любят свободу чуточку больше, чем отношения. Иначе они не были Химерами.

- Нет. Я одна. – Последнее сказано было с попыткой металла в голосе. Но все равно слышалась печаль.– Ладно, Кевин, пойду я.

Она подходит и целует меня в губы быстро и кратко, я же пытаюсь удержать и немного продлить поцелуй, потянувшись за ее губами. Но она ускользает, смеясь… И вот я уже слышу, как закрывается дверь номера.

Н е р е а л ь н о.

Жизнь дала мне второй шанс. Даже больше. Я словно выиграл джекпот.

Кидаюсь к телефону с визиткой и набираю телефон Лауры. Через пару гудков слышу насмешливый голос Клаусснер с ее итальянским акцентом:

- Я же говорила, что позвонишь! Ну? Я слушаю.

- Ты ведь сразу поняла, кто она, там, в «Хамсе».

- Угу, поняла. – И смеется, при этом кому-то отвечает на итальянском, по голосу понятно, что рядом с ней мужчина.

- Почему сразу не сказала?

- Зачем. Хотела посмотреть на тебя. Нет, если честно, вначале была в шоке, увидев, кто рядом с тобой. Тем более, когда все Химеры ищут ее.

- Они ее ищут?

- Да, ты что! Они тут все верх дном перевернули! Не знают уж, в какой бубен бить, чтобы вернуть беглянку: и Богу, и черту молятся. Непонятно, почему ее нельзя вычислить. И тут я ее вижу с тобой, у всех на виду в «Хамсе», да еще танцующей с Оденкирком! Вот это был номер, честное слово! - Она хохочет, а я весь обращаюсь в слух. Меня пробивает холодный пот:

- Ты теперь скажешь своим, где она находится? Ты понимаешь, что всем нам грозит костер?

- Вот еще! Хоть я не люблю некоторых личностей в Саббате, но не хочу, чтобы ваши Сенатские душонки были на моей совести. - Я облегченно выдыхаю. Лаура хоть и та еще сучка, но не подставит Саббат, тем более, когда дело касается брата. – Ну и как? Познакомился со старшенькой?

- Барбара старшая?

- А она назвалась Барбарой?

- Ну да... - До меня доходит. Вот я осёл! - А как её настоящее имя?

- А это не скажу. Раз девочка не захотела представиться, то и я промолчу. Сам знаешь, сколько значит имя в нашем мире.

- Знаю. – Имя - штука сильная. Не зря ходит поговорка: «Как назовешь корабль, так и поплывет». В нашем мире имя поможет отыскать человека хоть на краю света.