Sabbatum. Инквизиция

Хм! Забавно. Теперь понимаю, отчего было такое пристальное наблюдение и расспрос от него насчёт того, нравится мне в Саббате или нет. Как интересно смотреть на старые вещи под новым углом!

Ох, ну и заваруха началась тогда на стройке. Пока была паника, Лукреция успела наложить на меня заклинание забвения, чтобы, если достанусь Инквизиции, не вспомнила ничего. Расчёт был на то, что она же и его снимет. Но судьба распорядилась иначе. То было бегство, спасение своих шкур, ибо многие Химеры не в состоянии были дать отпор этим трем сильным колдунам. Что ни заклинание от них, то, как коса, сшибала двух-трех сестер на ходу,а те еле отстреливались от Инквизиторов. Меня сразу же поймал силок Ахмеда, стоило мне начать плести вязь заклинания; он пригвоздил к стене, тем самым заставляя Лукрецию бороться за меня до концаконца; сначала она убила свою Сестру, чтобы та не досталась Сенату, а затем и нас, взорвавшись и погребая наши тела под бетоном и арматурами. Сейчас я всё помню… Сейчас всё ясно. Но так же страшно! То был неравный бой, страшный. Мужчины словно с цепи сорвались. Рэй? Я его не помню. Помню трех убийц…

Теперь отчетливо понимаю, что красное трепещущее - была подкладка моего плаща: последнее, что я видела перед тем, как меня завалило бетоном, ломая кости, череп и пронзая плоть. И вся эта клаустрофобия - не больше, чем последствие того ужаса.

Господи, спасибо, что выжила. И вообще, как я выжила тогда? Дар? Нет. Чудо. Настоящее незаслуженное чудо.

Ох, сколько всего было! Сколько наворотили я и Варвара. Виктор… Как же я была счастлива, когда он позвал выйти за него. Мое безумие, моя одержимость им была нереальна: первый мужчина в моей жизни, первый чужак, впущенный в нее. Даже Варька злилась и считала это ненормальным, что я, восемнадцатилетняя дура, согласилась стать его женой, она высказала мне много приятных вещей.Это была первая наша в жизни ссора с оскорблениями и слезами! Правда, потом мы помирились, одумавшись, но все равно. Виктор внес разлад и трещину уже тогда. Представляю, что сейчас думает сестра, увидев меня возле Рэя. Думаю, Варя сразу поняла, что я люблю его. Страшный сон Варвары Шуваловой: вновь обретенная сестра влюблена по уши в Инквизитора!

Хмыкаю и смеюсь в тишине комнаты. Она считает, что Инквизиторы лишены своего мнения, они «подчищалы» и «жополизы» Сената. Презренные люди, прячущиеся за высокопарными фразами!

Раньше и я так думала, поддаваясь влиянию сестры и Виктора. А вот интересно! Виктор, который мне мозг сносил своими уверениями, что Инквизиторы ничтожны и лицемерны, сам крутил роман с Мириам, я ведь не знала об этом. Не стыкуется… Либо не любил Мириам, либо… Либо что?

«Ее все любили, она излучала уют, тепло, любовь, радость. Ее невозможно было не любить» .

Голос Евы воскрешает вечер перед свиданием с Кевином. И я верю сейчас Еве больше, чем Виктору, несмотря на то, что она была в заговоре с Саббатовцами по превращению меня в Инквизитора. Поздравляю! Им это удалось! Еще чуть-чуть и я буду одной из них.

Горечь обмана тут же отдается во мне, и начинаю плакать. Моя боль концентрируется в одном имени на выдохе: Рэй…

Как так можно было? Твое сближение со мной было частью плана Реджины? Наверное, да. С Виктором же сработало! Влюбить и обезвредить. О, да, хитро! Оттого Химеры и закладывают душу, чтобы нельзя было добраться до сердец. Слишком уязвимое место.

И что теперь? Каким воспоминаниям верить? Все эти объятия, поцелуи, шепот: «Ты моя» - либо Рэй талантливый актер, либо между нами что-то было. Если актер, то я понимаю, даже могу простить: на войне все средства хороши. А, если он испытывал ко мне чувства, то как быть дальше нам? Как быть вместе с воскресшей Варей, Виктором и всем моим кланом? Я не смогу, как Стефан, ненавидеть Сестру и не общаться, закрывая глаза на ее существование. То же самое наоборот, если я стану Химерой… Я не знаю, как быть.

А теперь еще маячит суд, где каждая сторона дорога мне. Кто из них проиграет? Кого сожгут, как лист бумаги, под дурацкое: «Да наступит день»? День уже никогда не наступит! Ночь давно опустилась на нас, и мы, как слепые, двигаемся в ней на ощупь.

Резкий хлопок двери будит меня. Передо мной стоит мужчина, которого я впервые вижу. Выглядит он странно, если сравнивать с другими Архивариусами Сената: взлохмаченные волосы, борода, серый чуть мятый дорогой пиджак под болтающиеся джинсы, белая майка вместо рубашки, кейс в руках – одним словом, хипстер. На его лице красуется довольная ухмылка.

- Здравствуйте.

Я смотрю на него и понимаю, что с его появлением в комнате что-то изменилось, а именно - появился поднос с едой. Скорее, его принесли, пока я спала, чем доставил этот парень. Не слышала, чтобы он проходил в комнату и ставил что-то на стол, да и вид уж больно надменный.

- Анна? – Странное приветствие, учитывая, что мои имена начертаны на табличке снаружи. – Доброе утро! Даниил Гроховски.

Он достает руку из кармана и протягивает ее. Жму. Наверное, дознаватель по нашему делу. Он проходит в комнату и ставит стул у кровати, чтобы мы сидели друг напротив друга. Все его движения странные, ленивые, размеренные. Он практически разваливается на стуле, скрестив руки на груди, а я отмечаю, что ни Архивариусы, ни Саббатовцы не позволяли себе такого. Наверное, он Химера. Тогда как сюда пробрался? Все же опечатано!

- Кто вы?

- Я Архивариус первого типа.

Он говорит так, будто я знаю их подразделения. Наверное, первый тип – это круто. А может, и нет.

- Вы будете допрашивать?

- Нет. Допрашивать будет Тогунде. Я же пришел предложить вам помощь.

- Помощь?

- Я так понимаю, что за время пребывания на стороне Инквизиторов вы привязались к… некоторым личностям. - Парень явно намекает на Рэя. Мне не нравится его хитрая ухмылка. – И думаю, вы не хотите, чтобы костер сжег ваших новых друзей.

Я медленно киваю; мне не нравится это. Кто он, откуда? Как бы его появление не принесло мне новых проблем.

- Наверное, вы так же не хотите, чтобы на костер пошли ваша сестра, жених и Марго?

Я снова киваю.

- Предлагаю сделку: вы опускаете некоторые детали той стычки, когда вас лишили памяти. Тем самым спасаете как и Химер, так и Инквизиторов.

- Кто вас послал? – Мне это не нравится.

Даниил странно ухмыляется.

- А кому вы больше сейчас доверяете, тот и послал.

- Почему я должна врать?

- А вы не понимаете, Анна? Если скажете о незаконном проколе пространства, то выяснится, зачем вас прятали и перебрасывали в другое место.

Он достает из кейса папку и кидает мне на кровать; черная обложка раскрывается, и я охаю. На меня смотрит Она с фотографии, прикрепленной к бумагам.

- Ага, значит, узнали. Ее, между прочим, звали Анжелина.

Меня прошибает холодный пот и ужас сковывает все тело. Этот Даниил знает больше, чем нужно. Я стараюсь сделать безразличный вид, но плохо получается: мои пальцы судорожно сжимают одеяло.

- Да не бойтесь вы так! Я же сказал, я на вашей стороне. И пришел помочь вам и вашим друзьям. Одна маленькая ложь, а сколько жизней вы спасете! И Инквизиторы не пойдут на костер за Immunitatem, и вы с Химерами останетесь с ее смертью на своей совести и несанкционированным порталом.

Мне нужна секунда, чтобы переварить услышанное.

- И что же я должна сказать?

Мой голос, будто чужой: звучит слишком хладнокровно по сравнению с тем, что творится внутри меня.

- Тогунде и Суду вы расскажете лишь половину версии: вы, Лукреция и Мадлен тренировали дары на стройке. Безлюдно, темно, смертные не видят. Вас находят Инквизиторы - Оденкирк, Булутер и Клаусснер. Они принимают вас за эту девушку и начинается драка, - он кивает на фотографию. Во мне волной поднимается тошнота.