Страница 101 из 138
Мальчишки
Я знаю теперь, каково было пробуждаться Спящей красавице: во-первых, ты выспалась, во-вторых, тебя окутывает мягкое одеяло и твоя голова утопает в подушке с запахом волос и парфюма любимого человека, в-третьих, тебя нежно будят.
Сначала кроткий поцелуй в губы, потом легкое прикосновение к щеке и шепот: «Просыпайся». Я открываю глаза и вижу темно-серый с синеватыми проблесками штиль. Грозы там нет. Она будет чуть позже.
Оденкирк лежит напротив меня - печальный, загадочный, как всегда.
- Доброе утро. - Я улыбаюсь ему, потому что мне нравится такое начало дня. И Рэй в ответ кротко улыбается.
- Доброе утро. Что снилось? – интересуется он.
И на мгновение я погружаюсь в воспоминания о сне - неприятном, сером, с отголосками прошлого. Я закрываю глаза, потому что невозможно смотреть на любимого и вспоминать гадкое. Одно из двух.
- Снилось, что я снова в больнице, что у меня опять не ходят ноги и я не могу передвигаться. Что опять слушаю рассказы Салем о ее кошках и детях, а медсестра болезненно разрабатывает ноги.
Меня даже передернуло от воспоминаний.
- У тебя ногу свело под утро, вот и приснилось такое.
Опять его дар, как соединяющая нас нить.
- Скажи, ты всегда такой чувствительный? – Наверное, невозможно постоянно ощущать чью-то боль.
- Только в отношении тебя. – Он смотрит так, что не оторвёшься; будто уволакивает из реальности.
- Уж лучше бы ты приснился, - бурчу я, не отрываясь от Рэя.
- Заказ принят, – смеется он. – Давай вставать. Пора на завтрак.
- Не хочу выходить, - хнычу я, сладко потягиваясь. – У тебя такая кровать мягкая! Мягче моей.
- Не отдам! Самому нравится. Лучше приходи ночевать. - Он нависает, хитро улыбаясь, а в глазах черти разводят костер.
Рэй наклоняется ко мне, но не целует, лишь смотрит в глаза, его рука медленно поднимается по моему бедру и забирается под футболку. И вот уже талия, ребра с шрамами – здесь Рэй останавливается на мгновение, осторожно лаская уродливые метки катастрофы, которые кажется, пролегли не только на ребрах, но и на моей жизни. Затем его рука все ближе, и вот уже она под моей грудью, большой палец очерчивает формы. Воздуха не хватает обоим: дышим часто, боясь забыться и перейти границу. Я знаю, он держится из последних сил и ждёт моего разрешения, чтобы сорваться с держащих его ремешков правил и морали.
- А как же правило Саббата? – шепчу я.
Мы готовы послать все к черту, но не можем. Рэйнольд жадно целует меня, перемещает руку с моей груди на запястье. После чего странно смотрит на мои губы, будто решает какую-то трудную задачу, проводит по ним подушечкой большого пальца, точно стирает только что совершившийся поцелуй, и отстраняется. Я остаюсь наедине со своей похотью, желанием и жаром. Ощущение - дрянь: меня будто кинули, хотя сама же напомнила про правило Саббата.
Резко выдыхаю и сажусь, ерошу свои спутанные волосы. Придя в себя, замечаю, что Рэйнольд сидит на краю кровати в пижамных штанах и смотрит на меня, но уже сурово и серьезно. Он с голым торсом, и я могу рассмотреть его безупречные линии груди, мышцы рук, пресс с темными уходящими к низу завитками волос. Твою мать! Отворачиваюсь, чтобы себя не дразнить. Это просто невыносимо!
- Ладно, пойду в свою комнату, там и оденусь.
- Мел... - Его голос, звучащий подобно надвигающейся буре, заставляет меня удивленно поднять глаза. – Ты, надеюсь, не обижаешься? Ведь ты понимаешь…
- Не обижаюсь. – О боже! Мы только что поменялись местами. Ведь два дня назад я боялась, что своим отказом оттолкну его. Но Рэй смотрит пристально, сурово.
- Скажи мне, что ты думаешь. – Это приказ о капитуляции. Мне почему-то кажется, что Рэй боится.
- Думаю, что в третий раз просто не выдержу и сдамся тебе.
Он ухмыляется. Видно, что мой ответ отпускает его страх, он смотрит на свои пальцы и знак Инквизитора.
- И все равно, пойду-ка в свою комнату. Там и оденусь. – Я вылезаю, хватая с пола туфельки и ворох одежды. Все равно это сегодня не надену. А надо еще умыться, зубы почистить, причесаться…
Я подхожу к двери и слышу удивленный возглас:
- Ты так пойдешь? – Рэй недоуменно окидывает взглядом меня: лохматая, босая, в короткой футболке, подними я руки – трусы покажутся.
- А что? Тут пробежать две двери!
Видно, что моя идея его забавляет, и он с интересом подходит ко мне, ожидая увидеть представление. И я его показываю.
Открыв дверь, понимаю, что бежать далеко, как-то я не рассчитала и подзабыла. Будь проклят Саббат со своими большими коридорами и расстояниями между комнатами! Оглядевшись - нет ли кого, я бегу, пытаясь быть незамеченной, лишь Рэй, улыбаясь, смотрит мне вслед. У самых дверей моей спальни за спиной раздаётся:
- Ага! Попалась!
Кто-то торжественно гаркает и хватает меня за талию. Я взвизгиваю от испуга, выпуская одежду из рук.
Курт пытается затащить меня, протестующую и брыкающуюся, к себе в комнату под неудержимый хохот Оденкирка. Ганн хочет запихнуть меня в свою дверь, но я не даюсь, упираясь ногами и цепляясь руками.
- Рэй!
Любимый засранец только смеется над нашей борьбой, а я чувствую, что не справляюсь с Куртом. В этот момент Ганн пытается перехватить мои руки, он делает это осторожно - не со всей силы, что дает мне фору, я отклоняюсь и теряю равновесие. Почувствовав, что жертва заваливается в сторону, охотник пытается перенести вес. В следующую секунду мы уже оба летим на пол, болезненно падая друг на друга прямо у входа в комнату. Курт стонет. Наши ноги торчат в коридоре, а сами мы лежим в комнате Ганна - наверное, это забавно выглядит.
Мгновение - и в проеме двери показывается Рэй, темной фигурой нависая над нами. Он поднимает меня и смеется, при этом помогает растереть локоть, которым я сильно треснулась об пол.
- Так тебе и надо, - издевается Рэй над стонущим Куртом. Кажется, Ганн болезненно приложился головой. – Будешь знать.
- Мелкая, а столько урона!
- Я не мелкая. Я концентрированная.
Рэй гогочет над шуткой и подталкивает меня к выходу, собственнически закрывая телом от Курта.
В коридоре он помогает мне поднять рассыпавшуюся одежду, оглядываясь на кряхтящего по-стариковски Курта, поднимающегося с пола, практически запихивает меня в собственную спальню и задерживается в проеме двери.
- Ты даже не помог мне! – Я игриво и легко ударяю его по плечу. Рэй нагло улыбается широченной улыбкой Чеширского кота.
- В следующий раз будешь знать, как без штанов бегать по коридору.
- Ах, ты… - Я не успеваю дать определение его поступку и словам, как меня тут же прерывает поцелуй.
- У тебя двадцать минут.
- А что будет через двадцать минут?
- Я.
- Понятно, сэр. – Я салютую рукой, как военный. Он поднимает взгляд и застывает. Испугавшись, что кто-то сзади стоит, я резко разворачиваюсь, но никого не нахожу.
- Что?
- Как давно у тебя тюльпан?
- Ммм… порядком. А что?
- И сколько цветет у тебя?
- Да где-то месяц. - Я не понимаю, что его удивляет. Конечно, для тюльпана это рекорд, но не вижу ничего сверхъестественного. - Может, сорт такой?
- Вполне возможно, - соглашается Рэй, но что-то подсказывает мне: он сделал это для проформы, просто чтобы я прекратила спрашивать. Опять эти загадки!
– Итак, - Рэй возвращает свое внимание ко мне и оглядывает, словно за эти пару мгновений что-то изменилось. - Двадцать минут. Иначе вытаскиваю на завтрак именно в том виде, в котором будешь.