Страница 20 из 42
Очнулся я внутри их дьявольского паровоза. Отвратительный скелет в фуражке машиниста управлял локомотивом. Он схватил меня за грудь, сжимая и кроша ребра, и толкнул в нестерпимый жар угольного вагона. Оттуда гигантские безголовые твари, похожие на кошек вилами забросили меня в пассажирский вагон. Я мчался сквозь ряды лавок, на которых сидели, валялись, висели какие-то кошмарные создания. Они били меня хлыстами, пинали сапогами, ломали кости деревянными дубинами, я несся из одного вагона в другой лишь для того, чтобы получить очередную порцию ударов. И наконец, я выбежал на железную, залитую кровью платформу. Проклятый уродец сидел в инвалидном кресле, среди груды старых больничных кроватей, штативов, капельниц. Рядом с ним - одетая во что-то лохматое и жирное страшная женщина. Кто-то сильно толкнул меня на середину платформы. Слева возвышалась гигантская птица-свистулька, справа – железный браунинг размером с гаубицу. Я плюхнулся в кровавую жижу, поскальзывался, но не мог подняться. Меня снова принялись истязать жуткие создания из моих детских кошмаров. От боли тошнило. Хотелось лишь одного – поскорее впасть в небытие. Тяжелый стук кованых сапог заставил меня обернуться на страшного палача, пожирающего из сумки коровьи глаза. Кровавой рукой он схватил меня и бросил на плаху. Он принялся рубить меня гигантской бритвой. Но почему то не мог причинить мне большого вреда. Бритва оставляла глубокие порезы, но не убивала. Было очень больно. И очень страшно. А потом только больно. От ужаса все спуталось в моих мыслях. В какой-то момент безразличие стало туманить мой одуревший от пыток мозг. Я помню, как все на платформе и в вагонах, включая уродца и его мамашу стали прятаться и даже палач, оставив во мне бритву, бросился под колеса, предпочитая так спастись от чего-то страшного серо-черного, бесформенной массой, окутывающего поезд. Оно все приближалось, сопровождаемое каким-то гулом. Не громким, но таким жутким, что от него приходилось бежать, искать спасения в любом закутке, даже в горящей топке паровоза. И это нечто сгущалось возле меня, протягивая ко мне свои конечности. Сложно сказать, были ли это крылья или щупальца, но они прошли сквозь меня, не причинив никакого вреда. Нечто громко запричитало, схватило палача, которого поезд успел переехать, намотав бесформенную тушу на колесный тормоз. Палач, в желтых глазах которого еще теплилась жизнь, закричал от жуткого страха, но был брошен на платформу, и нечто принялось истязать его. Меня крепко дернули за руку. И сразу полыхнула яркая изумрудная вспышка. Стало тихо, кончилась ужасная песня, все образины пропали. Осталась лишь платформа. Чистая, без капли крови. Мне в руку положили что-то колючее, сухое и легкое.