Страница 39 из 86
Но если у меня был хотя бы призрачный шанс на то, что я наконец избавлюсь от проклятья и вернусь к своей прежней жизни, то у Лилли не было даже этого. Несмотря на мою симпатию к этой девушке, я должна быть откровенной перед собой. Лилли не красавица, чтобы зажечь сердце какого-нибудь мужчины. И если некрасивая дочь зажиточного торговца могла надеяться получить предложение от обедневшего наследника баронского титула, чтобы подняться по социальной лестнице, то Лилли оставалось влачить жалкую долю служанки низшего ранга, без возможности какого-либо роста. Это совершенно несправедливо! Особенно по отношению к ней!
В голову ударил резкий контраст наших с ней судеб. Я – богата, красива, вращаюсь в высших кругах общества. А Лилли… Нет, я просто обязана ей помочь. Это осознание наполнило меня неким, незнакомым мне доселе чувством ответственности. Теперь я должна была стараться не только ради себя самой, но и ради другого человека. Может мне давно пора была заняться благотворительностью? Сострадающая леди Виктория. Звучит очень благородно.
Что мне не давало покоя, так это то, как скажется избавление от проклятья на памяти остальных людей? Но сейчас я не видела большого смысла в том, чтобы рассуждать о неизвестных мне вещах. А потому переключила все свое внимание на мытье посуды.
Как и прежде, стараниями миссис Мэйсон, Гамильтон не попадался мне на глаза. И от того, мое желание его увидеть, только увеличивалось в разы. Было неприятно оказаться в таком зависимом положении. Мои мысли, без моего дозволения, то и дело возвращались к сцене в кабинете его светлости. Момент, когда меня обняли, прижали, погладили, никак не выходил из моей головы. Что же это за наваждение такое?
Днем мне поручили чистку камина в библиотеке. Эта громадная комната вызывала двоякие ощущения. Здесь я чуть было не распрощалась со своей жизнью. И здесь мое отношение к Гамильтону начало меняться… Могу я хотя бы минуту не думать о нем?!
- Никак не возьму в толк. Вы пытаетесь очистить решетку или смолоть ее в труху?
От неожиданности я ойкнула и с колен свалилась на мягкое место. Нагло улыбаясь, надо мной возвышался лорд Гамильтон.
- Зачем так подкрадываться? Вы меня напугали, - сердито бросила я.
- Приношу извинения, - он подал мне руку и помог подняться на ноги.
По лицу герцога совершенно точно можно было определить, что он ни капли не раскаивается. Но по-настоящему рассердиться на его светлость у меня не получалось.
- Чем обязана? – спросила, тайно надеясь, что Гамильтону захотелось меня увидеть.
- Я зашел, чтобы взять одну книгу, как случайно заметил рыжий локон, выбившийся из-под чепца…
Совершенно неожиданно Гамильтон перехватил прядь волос возле моего лица, пропустил через пальцы, а потом отпустил.
- Я сразу догадался, что это вы, - как ни в чем ни бывало продолжил этот непредсказуемый мужчина.
Я почувствовала себя, будто из-под ног выбило почву. Зыбко и неуверенно.
- Могу я продолжить работу? – в горле некстати пересохло.
- Как ваше душевное состояние? – проигнорировав мой вопрос, спросил Гамильтон, внимательно разглядывая мое лицо. Ну почему из всех людей, именно он может так на меня смотреть? Будто знает обо мне все на свете. И что он имеет в виду, когда спрашивает о моем душевном состоянии? Надеюсь, герцог не читает в моем взгляде, что каждую полочку моих мыслей занимает его персона.
- О чем вы?
- О произошедшем вчера.
Ох, похоже, что точно читает. Чуть ли не целую минуту я усердно старалась придумать ответ.
- Вы молчите?
- Я… Боюсь, то, что произошло вчера выбило меня из колеи.
- Понимаю. Очень больно бередить старые раны.
Меня осенило, что Гамильтон говорил о моих переживаниях по поводу гибели Дэйзи. Я так глубоко погрузилась в свои новые чувства к герцогу, что кажется обо всем забыла.
Мы стояли друг напротив друга, не произнося ни слова. Мне хотелось, чтобы Гамильтон ушел, потому что я чувствовала неловкость. В другую секунду мне хотелось, чтобы он остался. Я совершенно отказывалась себя понимать.
- Всего доброго, леди Виктория, - Гамильтон слегка наклонил голову и вышел. А я запоздало сообразила, что в руках у него не было книги.
Появление герцога в библиотеке дало мне пищу для размышлений на весь оставшийся день. Как жаль, что мне не с кем поделиться, обсудить… Вон, служанки вечно шепчутся и советуются между собой. Но я даже Лилли не могу рассказать ничего подобного. Я чувствовала себя бесконечно одинокой.
Что ж, за неимением подходящей компании, мне оставалось рассуждать только самой с собой. Пора признать, Гамильтон больше не вызывает у меня чувства раздражения, неприязни или враждебности. Более того, кажется его общество стало для меня очень приятным. Волнующим. Будоражащим. Тревожащим. Еще ни один человек не занимал столько места в моих мыслях. Даже лорд Бофорт. Эдмунд… Маркиз привлекал меня своей внешностью, мне льстило его внимание, вызывая ответную заинтересованность. Которая быстро закончилась, стоило мне лицезреть иную сторону его характера.