Догонялки

Народ на площадке, не дожидаясь команды, уже вовсю отплясывал. Через наши головы гордо перелетел Мухоморов, растопырив полы антигравитационного плаща. Неподалеку Звездолет Андреевич излагал озверевшей и не знающей куда от него деваться Туманности Дмитриевне, что «выносливость человеческой психики – это что-то поразительное!..».

Синдерелла Ивановна танцевала с Чхорхом. Главный гхерчхейр, наступая ей на платье, сообщал:

- А у нхас тханцы уже дхавно исчхезли как искусство…

- Да, и очень жаль, - чистосердечно отвечала Синдерелла Ивановна.

На нас же неожиданно налетел Диод Дизайнович Пнев, образовавший хороводик со своими двумя икрысами.

- Здравствуйте! – крикнул он.

- Здравствуйте, как здоровьице? – по медицинской привычке поинтересовалась у него я, в чем тут же раскаялась, но было уже поздно.

- Да вот, не очень-то, - подскакивая в такт музыке, заныл нанотехнолог.

- Да уж! – согласился один из его икрысов, также подскакивая.

- Аппендицит прошел, но психика не в порядке…

- Это тофно!!! – заорал другой икрыс так, что я вздрогнула.

- И потом, знаете, вдруг начал кашлять и чихать, просто не знаю, что делать… Вот примерно так, - Диод вдохнул и резким чихом сдул мне половину воздушного боа. – Как вы считаете, это опасно?

- Для вас – навряд ли, - диагностировал его штурман вместо меня, так как я выскребала блестки из волос. – И вообще, сегодня у доктора Козловой – выходной, так что танцуйте-ка отсюда.

- Пвавильно! – с нажимом согласился Вьюк и показал верхний зуб.

- Не мефай Вайке! – поддержала его Цыка и продемонстрировала оба резца. Болящая троица, к моему облегчению, послушно ретировалась, а я повернулась к штурману.

- Да, Валь, это называется, пусти пациента в медицинский отсек, - качая головой, сказал он мне. – Зачем ты вообще с ним заговорила о болезнях?

- Ну, как-то неудобно, это же благодаря его аппендициту я получила диплом врача… Что это у меня опять шлейф визжит – Вьюк, убери лапу!..

- Извините, Валентина, это я, - повинился слетевший на пол Мухоморов. – Забыл с вами поздороваться и хотел поздравить… Вообще, довольно удачно все сложилось, да? Если не считать того, что гхерчхейры, оказывается, в принципе не страдают дефектами дикции.

- Д-д-да, это пришкорбно, - закивал штурман. Икрысы зафыркали, вундеркинд покосился на него и продолжил:

- И еще эта странная затея с тем, что инопланетянами будут вместо… - на этих словах пальцы его левой руки быстро сложились в щепоть и поехали к вундеркиндовому уху. Мухоморов тут же умолк, с негодованием воззрился на свою конечность, с усилием опустил ее вниз другой рукой и, не прощаясь, взлетел под растительно-звездный купол.

…Это проявлялся тот самый способ неразглашения информации о гхерчхейрах, о котором мне так загадочно говорил штурман, пока мы летали по Тхаку. На следующий день после этого разговора населению Ануну, собранному в лекционном зале, было сообщено, что официальными инопланетянами до поры до времени будут считаться икрысы. Гхерчхейры просили хранить эту тайну при разговорах с Землей и даже не говорить об этом друг с другом, чего им все с энтузиазмом пообещали. Инопланетяне покивали, после чего раздали всем людям МНУ-6 и попросили прицепить приборчики к себе на ночь якобы для того, чтобы они потом смогли избавиться от акцента, более тщательно изучив нашу фонетику.

На другое утро гхерчхейры чихали ровно так же, зато люди обнаружили, что когда они пытаются упомянуть о том, кто на самом деле икрысы, у них самопроизвольно поднимается рука и сильно щиплет их за открытые части тела…

На этой почве разразился небольшой скандал: особенно обидным было то, что самим икрысам просто сказали, что если они проболтаются, то не видать им удобрений для восстановления почвы, и этого оказалось достаточно. На людские же вопли гхерчхейры резонно замечали, что если бы их недоверие было беспочвенным, то никто бы себя и не щипал. Корабельный психолог, беспрерывно пощипывая себя за предплечье, провел по этому поводу сеанс групповой терапии, и понемногу страсти утихли. Только я хотела уже обидеться на штурмана, но мне неудобно было этого делать, потому что ко мне по блату приборчик не применили. А может, и зря, потому что по закону подлости во мне росло неистовое желание проболтаться…

- Доктор Козлова! – потеребил меня за плечо штурман. – Танцевать пошли? Или все-таки сначала позвонишь сообщить новости, как мы хотели?

- Да, лучше я правда сначала родителям схожу позвоню, - нервно забормотала я. – Ведь с тех пор, как вы связь якобы отключили, я с ними не говорила. У меня, конечно, при сангвиническом темпераменте небольшая совестливость, но все-таки…

- Будеф звонить? – уточнил Вьюк и принялся рыться лапой под балахоном. – Тогда держи, звони тут, - икрысенок вручил мне украшенную налипшими семенами мою компьютер-тетрадку. Я нерешительно взяла ее, отошла подальше от танцующих, попросила штурмана сделать вырост из пола и села. Кханар, Цыка, Вьюк и подбежавшие Фьюк с Хикой, которым Цыка что-то грозно икнула, и они послушно прикрыли рты лапами, встали вокруг меня, с одинаковым интересом глядя в пока еще темный экранчик…

Я быстро представила себе успокаивающий морской берег и ткнула в кнопку связи.

В компьютере-тетрадке возникли радостно-озабоченные лица родителей, и я поймала себя на том, что гляжу на них, как на инопланетян.

- Валенька! – всплеснула руками мама. – Наконец-то! Ну что там у вас такое было?!

- Вы очень волновались? – виновато спросила я.

- Да мы и сейчас волнуемся! Правда, нам каждый день приходили текстовые сообщения, что с кораблем все в порядке…