Изнанка

- Никит, ты когда смурной такой, я не знаю, то ли плакать, то ли смеяться.

Алёна поджала губы и бросила обратно дочери яркий разноцветный мячик. Тот плюхнулся в воду, обдав девочку брызгами и вызвав тем самым взрыв смеха.

- А чего больше хочется?

- Не знаю. Пока не решила. Ты из-за этого араба на рынке, что ли?

- Он флиртовал с тобой, а ты с ним. 

- Я пыталась получить скидку! 

Она всё же не сдержалась и рассмеялась громко и открыто. 

- Никит, клянусь, была бы я помоложе, сейчас бы устроила тебе серию «Санта-Барбары».

- Будь ты помоложе, ты бы на меня и не взглянула, - буркнул он, поднимаясь на ноги. - Кстати, больше сюда не поедем.

Алёна покачала головой, наблюдая за тем, как Никита подходит к их дочери, подхватывает её с песка и оба уходят в сторону пирса заниматься тем, что Вика любила больше всего - смотреть как в воду прыгают взрослые и дети. 

Муж был не прав - Алёна бы взглянула на него даже если бы была младше на пару десятков лет. Только вот сомневалась, что смогла бы дать ему то, что давала сейчас. Тогда и ветер в голове был, и отношение к вечным ценностям совсем иное.

Раньше она часто задумывалась о том, что будет после. Когда ей исполнится пятьдесят, а Никитке будет всего тридцать шесть. Но после поняла - это самое унылое и неправильное, что можно делать. Нужно жить сегодняшним днём. И быть в ней счастливым. Уже завтра может случиться что угодно - апокалипсис, например, как вариант. И что осталось бы у неё, если бы она однажды не решилась на тот шаг, что привёл её к Никите? Осколки жизни, горечь воспоминаний, ненависть к бывшему мужу? Какой бы несчастной и отвратительной самой себе она была бы в тот момент.

А сейчас… - сейчас, сегодня, в эту самую секунду - она самая богатая женщина на свете. У неё есть муж, который её обожает, маленькая дочь, планы на ещё одного ребёнка, на которого, возможно, она не решится. Хотя, зная Никиту - понимала, что с ним можно и преодолеть свои любые страхи.

У неё есть взрослый сын, который за последние годы словно вырос, превратившись из подростка во взрослого разумного мужчину. И главное - у неё есть она сама. И с самой собой она находится в полной гармонии. А что будет завтра, послезавтра, или когда ей будет пятьдесят - неважно. Всего не предусмотришь.

Она поднялась на ноги, поймав ещё один заинтересованный взгляд мужчины неподалёку, отвернулась и, вскинув подбородок, пошла к дочери и мужу.

- Думаешь, ей можно доверить Вику на ночь?

- Ну как-то же мы доверяли ей её на день. Будут сопеть вдвоём, а утром мы няню подменим.

- Ладно… только я волнуюсь всё равно.

- Никит… ну хватит уже. Твоя тётя Алёна хочет танцевать. Как тогда.

Они добрались до соседнего отеля, держась за руки. Традиция приезжать сюда, куда однажды зимой Никита привёз Алёну, спасая её от того, что тогда казалось неминуемой гибелью, стала ежегодной. Теперь с ними ездила и маленькая Вика, которая приходила в неописуемый восторг, попадая из снежного Питера в жаркий Египет. 

- Как тогда, говоришь? 

Никита кивнул в ту сторону, где на танцполе, все в пене, веселились и выделывали невообразимые па мужчины и девушки всех возрастов и цветов кожи. И Алёна поспешила присоединиться к ним, виляя попой, чем вызвала ревнивый взгляд Никиты.

Он подошёл сзади, обнял руками, скользя по её телу и стирая пену, которая в изобилии лилась сверху.

- А потом пойдём на пирс?

- Да… Всё в точности как обычно. Если тебе не хочется какого-нибудь другого экстрима.

- Находиться с тобой рядом - вообще сплошной экстрим.

- Помни об этом всегда.

- Я помню. 

Алёна развернулась в руках Никиты и положила руки мужу на шею, начиная потираться о него всем телом. Он ревновал её к другим, но и у неё всегда находилось поводов с избытком делать то же самое. Взять хотя бы девицу в паре шагов, которая смотрит на него с интересом.