Космос. Марс

— От кого вы прячетесь? — спросил Макс.

— Начальник мой сначала просил по—дружески: “Серега, пойми большим людям не нужен скандал перед полетом”. Потом стал угрожать увольнением, деньги предлагал. Думал я продажная тварь, как он и вся его гопота. Кто ему платил, американцы или русские я не знаю. Гумилеву не важно кто дает бабло. Ублюдок думает - так все вопросы можно решить. Со мной нельзя, — заорал Панфилов. — Я ему это сказал в лицо, что пальцем не пошевелю и пойду выше, если будет давить. А он меня на пенсию отправил, хотя у меня договор был еще на три года. Но я все равно не сломался.

— Они изменили отчет, а ваш удалили.

Панфилов встал. Глаза его округлились, а лицо налилось ненавистью.

— Ну я достану этого ублюдка.

— Я могу помочь. Ваши слова станут доказательством. Маккензи замешан, я уверен.

Панфилов присел. Его взгляд стал усталым.

— Думаешь, я не пытался стучаться в двери? Не пытался к журналистам идти? Даже в Сеть выкладывал. Они запустили еще с полсотни версий и все растворилось. Видишь, куда они загнали меня? Обещали жене, если не заткнусь, в следующий раз закопают. Только недооценили они. Я—то смерти не боюсь, за тридцать лет столько насмотрелся. Мне бы только прожить как можно дольше чтобы этих уродов прижать.

— Я знаю коды доступа к спутникам, могу вывести вас в прямой эфир на крупные сетевые каналы. Пока они будут разбираться где источник, у вас будет достаточно времени.

— Ты сказал больше не работаешь там. Как пройдешь? — спросил Панфилов.

— Главное будьте готовы сказать все, как было на самом деле. Остальное я сделаю.

Панфилов приободрился. Сжав кулак, он стукнул по ладони несколько раз.

— Я закопаю их. Все расскажу.

— Вы уверены, что электрокар специально испортили?

Панфилов подошел к Максу, посмотрел на него сверху вниз.

— Ты сомневаешься во мне?

Макс тоже встал.

— Хочу быть уверен.

— Все платы сгорели в пожаре, но я восстановил последовательность команд. Программу мотора нарочно сбили так, чтобы тормоза и рулевое отключались после набора скорости. Я не знаю как им это удалось. Такое мог провернуть только одаренный человек. Среди наших следаков таких нет, точно знаю, — Панфилов протянул Максу руку. Они обменялись рукопожатиями. — Я выйду в эфир и все расскажу. Больше они не смогут меня заткнуть.

Макс кивнул.

— Тогда завтра, в три часа дня. В это время нагрузка на Сеть максимальна, — сказал Макс

— Завтра в три.

Обсудив остальные нюансы, Панфилов заметно повеселел. Он сидел, сложив ногу на ногу и попивал воду из помятой бутылки. Попутно рассказывал о прошлом: как выводил на чистую воду коррупционеров, скрывался от покушений и выходил сухим из воды даже когда был на грани.

— Вот смотришь на этого ублюдка. Он пихает тебе деньги, умоляет, готов целовать ноги, а ты спрашиваешь себя: вот зачем все это мне? Как бы примеряешь на себя. Начинаешь думать, что с тобой что—то не так. Закрадываются сомнения. А может все—таки чуть—чуть взять? И на квартиру нормальную хватит, да и кушать вкусно хочется. Вот, что я скажу, не бывает чуть—чуть подлости, ты либо подлец, либо нет. Назад пути уже не будет. И если я стану подлецом, кто тогда останется? Кто защитит? Я один на поле боя, а значит все средства хороши. Если перед тобой подлец, неважно сколько у него детей, долгов или родители больные, да пусть он хоть калека одноногий. Он подлец. И обращаться нужно с ним как с подлецом — давить гадину, ты понимаешь?

— А если человек осознает ошибку и решит исправиться?

— Если один раз оступишься, проявишь слабость, все - ты тоже подлец. А подлец подлецу друг и товарищ. Третьего не дано.

Панфилов выглянул в окно. Солнце уже село.

— Чего мы ждем? До забора рукой подать.

— На Свалку легко зайти, но трудно выйти. Тех, кто лезет через забор полицейские снайперы отстреливают, — Панфилов подмигнул Максу. — Простой и дешевый способ снизить популяцию ублюдков. Всегда можно свалить на местные банды. Чтобы уйти живым надо знать тропы.

Они подождали еще какое—то время.

— Зачем тебе то это все? Молодой такой, жил бы спокойно.

— Хочу задавить подлецов, - ответил Макс.

Они вышли. Вокруг стало непривычно тихо. Где—то вдалеке мутнели останки потухших костров. Жители Свалки легли спать и забаррикадировали двери железных квартир. Панфилов говорил, что ночь здесь опасней, чем прогулка по реке, кишащей крокодилами. Но это еще и единственный шанс покинуть Свалку незамеченным.

Панфилов довел Макса до потайного выхода. Забор здесь со стороны казался монолитным, но на деле имелся широкий проем, образовавшийся из—за покосившихся столбов в результате подмывания водой.