Космос. Марс

Странно все это. Макс затратил кучу времени и нервов чтобы сбежать, обещал никогда не возвращаться, крестил сердце и клялся всем богам, и вот он снова здесь. Те же завистливые лица, сломанный кофейный аппарат, запах свежих булочек с расплавленным сахаром и, вопреки ожиданиям, странное и пугающее чувство удовлетворения.

Вошел Игорь Павлов. Они обнялись. Рукопожатие у друга как всегда — с отдачей стальных тисков.

— Еще подрос дядя Степа? — спросил Макс, слегка подтолкнув Игоря лбом в плечо.

Выше Макс не доставал даже на цыпочках.

— Коротышкам видней, — ответил Игорь.

Они рассмеялись.

— Теперь ясно почему ты любишь пышечек. У худой от твоего шлепка по заднице кости треснут, — сказал Макс.

— Худыми только рельсы подпирать.

В голосе Игоря прозвучала обида. Макс рассказал ему о своем путешествии из США, о том, как бесконечно глядел в окно электропоезда, а снаружи весь мир сливался в исполосованную статическую картинку, и как у него затекла спина от неудобного кресла.

— У меня бы поселился, матрас лишний есть, — сказал Игорь.

— Мне твоего храпа в общаге хватило.

— Это всяко лучше, чем жить с тараканами. А еще возле Свалки, там куча всяких ошивается.

— Зато они не мешают спать и не разбрасывают тряпье по полу, а по утрам не ищут в нем свежую рубашку.

Игорь фыркнул. Снаружи солнце клонилось к закату, а Макс только уплетал утренний завтрак. Иногда ему казалось, что, придя на работу он поднимается на борт Прайма—1479. Он представлял, как парит в невесомости, как наблюдает за звездами в куполе, или дискутирует с Бальтазаром во время прямых эфиров. Макс предлагал свою кандидатуру в экипаж, но НАСА, выписало ему отворот поворот. Американский народ не простил бы Национальное Космическое Агентство за выбор русского на квоту американца.

— Не ожидал, что ты так быстро вернешься, — сказал Игорь.

— Жду не дождусь чтобы свалить обратно в Хьюстон.

— Как там обстановка у янки?

Макс ухмыльнулся и покивал.

— Там все супер. Не успеваем расходовать бюджет. Оборудование новейшее, сотня глаз в небо круглосуточно.

— Класс, — с сожалением протянул Игорь. — У нас по—старому, если бы не миссия, все бы под нож пошли. Ну ничего, как только нас попрут, в НАСА пойдем. У нас там теперь свой парень есть.

Игорь подмигнул. Макс ответил тем же.

— Что думаешь по поводу произошедшего там? — Игорь указал глазами в потолок.

— А что там?

Игорь осмотрелся и заговорил шепотом.

— Говорят, бунт был. Дядя Ваня схлестнулся с командиром. Они подрались, еле разняли. Ну и сам понимаешь, решили никому не рассказывать на Землю, чтобы не отстранили.

— Если они решили не рассказывать, откуда слухи?

Игорь пожал плечами и продолжил шепотом.

— Дядь Вань еще на Земле говорил, что сожрет янки. А он если сказал, то сделает.

— Это отец тебе рассказал— спросил Макс.

Игорь кивнул.

— Я думал они давно не общаются.

Игорь скептически махнул рукой.

— Они всю жизнь так. Поругались, разошлись. Встретились через год, бухнули и снова друзья. Они трансляции хоккея вместе смотрят.

— Твой отец же за синих болеет. Я помню у тебя дома все в постерах завешено было.

Игорь поджал губы, забегал глазами по сторонам. Он делал так всегда, когда не хотел что—то рассказывать. Макс несколько раз кивнул в его сторону и для верности пихнул ногой под столом.

— Только никому, — Игорь пригрозил ему пальцем.

Макс провел пальцем по шее, затем высунул язык и притворился мертвецом.

— В красных у дядь Вани сын играет. Внебрачный он, ну фамилия другая. Дядя Ваня знал о нем, но не признавал, говорил, что не его, алименты не платил, забил в общем. Да и какой из него отец, с его то характером. А потом увидел сына на корте, ну и что ты думаешь - копия, такая же отвратная треугольная ямочка на подбородке, голова квадратная. Короче, дядя Ваня стал сам не свой. Просил сына о встрече, а тот в отказ. Мамка ему наговорила, что батя кинул их, а у того обида, сам понимаешь. Мамка одна растила, померла пару лет назад. Ходил Дяда Ваня в общем на матчи, караулил парня. Как—то раз пробрался в раздевалку, его охрана поймала и вывела. Толпой отметелили, но двоим он хорошо вмазал. Доступ на матчи ему запретили. Теперь вот трансляции — единственная возможность для него сына видеть. Да и не любил он спорт толком никогда. Был бы сын футболистом дядя Ваня бы футбол полюбил. Батя говорит, что в экипаж он пошел чтобы статус получить, сделать что—то показное, ну чтобы броню сына продавить.