Космос. Марс

— Дай мне пять минут, — попросил Макс. — Я все объясню.

Отец кивнул охранникам. Они набросились на Макса и завалили на пол. Руки сомкнулись за спиной.

— Уведите, — сказал отец.

— Не делай этого, — заорал Макс.

Его заперли в комнате охраны. Спустя полчаса пришел Матвеев. Его нос раздулся и напоминал переспелую редиску, покрасневшие глаза излучали лютую ненависть и обиду. Матвеев швырнул пакет на стол. Внутри лежали деньги.

— Передай ему, если он думает таким способом от меня откупится.

— Если бы не он, ты бы сгинул в том багажнике.

— Иди-иди, носом не ударься.

Полицейские высадили Макса в паре километров от ЦУПа на пустой дороге. Небо затянуло тучами, деревья придорожной лесополосы качались и шелестели полупустыми ветками. Макс поймал такси и назвал адрес. Когда он подъехал дождь разошелся не на шутку.

Он поднялся и постучался в дверь. Света открыла.

— Я принес деньги.

Макс протянул ей сверток. Она развернула его.

— Здесь вся сумма, — сказал он.

Она вытащила половину, остальное вернула ему.

— Оставь себе, — сказал Макс. — Тебе они пригодятся, там, куда ты хочешь уехать.

— Я их не заработала.

— Это от меня.

Она насильно сунула ему пакет. Следом передала карту памяти.

— Здесь все, что я смогла собрать. Если достанешь шифр—ключ, обращайся.

Он кивнул. Повисло неловкое молчание.

— Ты не хотела бы, перекусить? — спросил Макс.

Его предложение звучало настолько неуверенно, что он почувствовал себя школьником на первом свидании.

— Не нужно этого, — ответила она.

— Почему?

Она указала ему взглядом на дверь.

— У меня много дел.

В следующий час Макс наматывал круги за домом Молчановых. Дождь колотил, как из пулемета. Он вымок до нитки. Вода размягчила корочки на ранах. На языке оставался солоноватый привкус крови. Если он уйдет то, больше никогда не увидит ее. Эта мысль была невыносима, от нее веяло неведомой ему ранее болью. Макс полюбил ее. Раньше он не мог позволить себе признаться в том, что может любить кого—то кроме себя. Это чувство было новым, он не был готов к нему и не знал, как действовать. Он уже потерял работу и жизнь о которой мечтал. Но он не мог смириться с тем, что потеряет и ее.

Макс постучал в дверь. Она открыла. Вода стекала с его одежды на пол. Его колотило то ли от холода, то ли от страха. Света принесла полотенце. Макс вытер лицо. Кровь осталась на ткани.

— Извини.

— Постираю.

Она унесла полотенце и вернулась. Они стояли друг напротив друга. Он смотрел на нее, она же глядела в пол.

— Я не хочу уходить.

— Ты еще так молод.

— Это не имеет значения.

— Ты ошибаешься.

Макс шагнул к ней и поцеловал. Они слились в объятиях. Она положила ему голову на грудь и прижалась так сильно, словно маленькая девочка прижимается к отцу, которого провожает на войну. Они снова поцеловались. Ее губы были горячими и пульсирующими. От аромата волос у него кружилась голова. Макс потянул ее в спальню. Они сделали несколько шагов в унисон.

Внезапно, она вырвалась, отскочила от него, как от огня. У нее тряслись руки, ее кофта была мокрой, как и волосы и лицо. Она закрыла глаза и зарыдала. Он сделал шаг навстречу, она снова отскочила.

— Прости если я сделал тебе больно.

Она закрыла ладонями лицо, волосы висели сбитыми мокрыми локонами. Задыхаясь от слез, она хватала ртом воздух. Макс сделал новую попытку приблизиться. Света выставила руку, как шафер, который жмет на клаксон.

— Я помогу. Только скажи, что мне сделать.

Она обошла его вокруг и исчезла в другой комнате. Макс подошел к окну, распахнул шторы. Прохладный ветер подул в лицо. Через какое—то время она вернулась.

— Я постоянно думаю о тебе, — сказал он, всматриваясь в играющее красками рекламы небо. — Не думал, что могу сказать такое.

— Тебе лучше уйти.

Он сомкнул губы и покачал головой.

— Пожалуйста, — добавила она.

— Почему?

— Ты не поймешь.

— Так попробуй объяснить.