Страница 20 из 35
- Извините, пожалуйста. Я не подумала. Тем более, что вранье - это та же правда, только наоборот.
Варя хотела ещё добавить, что не всем правда и нужна, но закрыла приоткрывшийся было рот: жаловаться на мать Павлу - совсем лишне и крайне некрасиво; почему-то девушка отчётливо понимала это. И сочла правильным извиниться ещё раз. Павел кивнул рассеянно: что ложь - правда наоборот, его вовсе не слегка пришибло. И решил спорить - даже если и ценой Вариной обиды:
- Варя, чем больше врёшь, тем больше себя теряешь. Врут трусы и слабаки.
Девушка посмотрела с вызовом:
- А ещё есть ложь во спасение! И дипломатия!
Павел вздохнул - что возразить? Открылся лифт. И, уже входя в него, психолог пробормотал, больше себе:
- Счастлив тот, кто может говорить правду.
Варя глянула - и у Павла загорелись щёки: вспомнил, как недоговаривал собственной матери и сколько. И омерзительное ощущение, когда лишён возможности быть откровенным.
А девушка тем временем нажала кнопку. Верхний этаж...
- Так вы романтики, получается? - спросил Павел, когда улегся первый восторг приобщения к миру крыш.
Варя задумалась. Странно. Прямо сердце щемит - так хочется быть откровенной с Павлом, и пофиг, что бомбил по поводу её лжи... доброго ведь желает. Но мать тоже, вроде как, желает доброго, но попробуй ей про тех же руферов пикни - сразу мозг вынесет, какие они идиоты и поголовно плохо кончат.
- Романтика... дорого обходится. Просто, хочется... - и Варя попыталась руками выразить, что не удалось словами: показала то ли взрыв, то ли взлёт птиц.
Павел понял. И мы в шестнадцать лет неоткрытое открывали, и врастали в своё место под солнцем, и послать могли далеко-надолго, что сходу не получалось. Неизвестного и взрослые боятся - пуще детей даже - испробовали уже, как чудеса оборачиваются.
А Варя стояла и смотрела в окна Петиной квартиры. Стояла, смотрела...
- Правду говоришь тому, кому доверяешь, уважаешь, - вдруг вырвалось у неё.
Хотелось, ох, как хотелось Павлу её пожалеть, пойти на компромисс, на сговор, навстречу девочке и себе (ведь не так уж и не права?!). Психолог остался беспощаден:
- Правду говорит тот, кто себе доверяет и уважает себя.
"Петь, правду говорит тот, кто себе доверяет и уважает себя.
???"
Несколько секунд экран молчит, но Варя знает - Петя задумался над ответом. А вот и он:
"Круто. Согласен".
"Но это значит мне ничего не скрывать от матери. А у меня нет сил и времени на конфликт с нею. Об учёбе думать надо. О будущем. О тебе".
"Варь, а откуда про правду?"
"ПалВладимирыч сказал".
"Годный чел".
"И?"
"Он хочет, чтобы ты боролась".
"Петь, я и борюсь!"
"Тишь-тишь".
"Да норм я!!!
Просто тупо бомблю на ситуацию!!!
Я борюсь за себя и нас, но. Если я начну прямо бодаться с матерью, я её возненавижу. Потому что она нифига не поймёт, не захочет понимать, настроит отца... А я хочу её уважать, Петь. Сама уважать, понимаешь? И любить. А если она станет воевать со мной... разжопимся мы с нею, и все дела. А так я однажды просто тихо уйду из дома - и всё, любовь на расстоянии будет у нас с матерью расчудесная".
"Лань)) Не зависай с чужих мыслей)) у тебя своя голова и своя жизнь".
"Он клёвый и хочет добра. И сказал про что я и сама хочу по жизни. Однажды так и будет, Петь *_*
<3 <3 <3".
"И я тебя, очень.
Держи: http://www.youtube.com/watch?v=NBLssEOTEr8 ".
- Лиза, что вы делаете завтра во второй половине дня?
- У меня консультация в Центре, после немного пройдусь по моей любимой Маросейке - и домой, в диван, с книжкой или кино посмотреть. Два часа сплошной работы говорящей головой, Паша, и... сами понимаете, чего я хочу после.
- Молчать или чтобы говорил кто-то другой нечто такое, что бы не грузило.
Она не ответила, но он почувствовал - улыбнулась.
- Вы не против моей компании, по молчанию, разумеется? Я Маросейку люблю, особенно район костела и дальше, к Ивановскому монастырю. А захотите, можем мимо синагоги...
Она снова улыбнулась - и это стало слышно в ответе:
- Хорошо, только, чур, вы несёте мой ранец
"Забавно, как много значит внимание приятного тебе мужчины: сама, по собственному заказу, так не расцветёшь", - думала Лиза на следующий день, собираясь выезжать из дома. Она и обычно не позволяла себе внешней небрежности или нарушения стиля (как же, ударник эзотерического фронта! полная концентрация духа!) А сегодня хотелось быть ещё и нарядной. Поэтому к обычному боекомплекту зведочеи - паре серебряных колец с раухтопазом и гранатом - добавилась старинная серебряная брошь под воротничок блузки.