Страница 9 из 277
– Вы хотели поговорить со мной, госпожа Дорсен? – спросил Анхельм, когда они оказались в коридоре перед залом совещания. Амалия выглядела рассерженной и уставшей. Ее черные глаза сверлили Анхельма, а тонкие сухие губы сжались в полоску.
– Пожалуй, нам пора поговорить по душам. Я вижу, Орвальд утратил твое доверие, ты вылетел из-под его крылышка и тут же начал делать ошибки.
– При всем уважении, мои отношения с его превосходительством не касаются вас, госпожа Дорсен. Не могу поверить вашим словам! Вы предлагаете рабство! – сказал Анхельм возмущенно.
– Я предлагаю выгодное решение проблемы.
– Ни один житель страны не будет уважать закон, если этот закон нарушает правитель. Страна катится в бездну, если жители не уважают закон.
– Юный наивный идеалист… – вздохнула Амалия. – Искреннее желание делать все так, как велят учебники, погубит тебя. В университете учат наукам, но не жизни. А ты сейчас имеешь дело с жизнью в одном из отвратительных ее проявлений. Мы назовем этих несчастных рекрутов волонтерами, и никто не посмеет обвинять монарха в использовании рабского труда.
– Семнадцать тысяч работоспособных мужчин, занятых ничем… – уперся Анхельм.
– Доходит ли до тебя в полной мере сложность твоего положения, мой дорогой племянник? – перебила его Амалия. Анхельм застыл с широко раскрытыми глазами. Герцогиня раздраженно треснула его по груди веером и продолжила, перейдя на гневный шепот:
– Ты в шаге от отстранения с поста министра финансов, мой мальчик! А мы все в шаге от превращения в послушных марионеток его величества! Поэтому сейчас тебе надо забыть обо всех возражениях и подтолкнуть мужа моей покойной сестры к правильному решению. Это семейное дело, им занималась я, а до меня – мои мать и бабка! Теперь это стало твоей задачей. Так что действуй, ребенок, спасай семью!
Герцогиня снова хлопнула Анхельма веером и пошла обратно в зал. Герцог в замешательстве оглянулся на Рин, но наткнувшись на ее взгляд из разряда «дома поговорим», поспешил за Амалией Дорсен.
Когда они вернулись в зал, Фрис едва слышно, но тяжело втянул воздух сквозь зубы. И в это мгновение Рин ощутила то, что сдерживал келпи: словно гора упала на ее плечи, девушка едва не согнулась под давлением. Голова разболелась, в глазах помутилось, она вцепилась в руку Фриса, из последних сил заставляя ноги шевелиться. Его величество, увидев Рин и Фриса, переменился в лице: тяжелый немигающий взгляд, сурово сжатые губы, гневно расширившиеся ноздри. Анхельм ничего не заметил и прошел к своему креслу, но когда император медленно поднялся и развернулся к двум охранникам, герцог испуганно замер.
– Что делают здесь эти… люди? – вопросил Вейлор тихо. Ответил Орвальд.
– В связи с алой волной появилась необходимость обеспечить охрану…
Рин уже не слышала, что говорил его превосходительство. Казалось, в это мгновение весь мир вокруг перестал существовать. В ее голове шумело, она не могла отвести взгляда от глаз Вейлора. Сила, исходящая от него, будоражила кровь, всей кожей Рин ощущала легкое покалывание. Сердце будто тисками сдавило, ноги и руки дрожали, озноб прошел по всему телу.
– Снять маску! – приказал император, все так же глядя в глаза Рин.
Она оцепенела. Что сейчас будет?
Синие глаза Вейлора потемнели от гнева, став почти черными. Он поднял руку, и на ладони снова появилось светло-зеленое сияние. Воздух вокруг сгустился. Все происходило, словно во сне… Вейлор потянулся к Рин, чтобы сорвать капюшон и взглянуть в лицо, но замер, потому что Фрис тихо прорычал: «Не смей». Краем глаза она видела, как сполохи синего огня затанцевали по телу келпи. Он обнажил ряд острых звериных зубов и стал по-настоящему страшным…
Рин истратила последние силы, чтобы сказать Фрису:
– Остановись!
Невероятное давление прекратилось так же резко, как и началось. На лице Вейлора за секунды произошла разительная перемена; в глазах отразилась некая внутренняя борьба с самим собой, они словно изменили цвет, стали светлее и ярче.
– Уходите отсюда. Немедленно, – сказал он совсем другим голосом. Это не было похоже на приказ, скорее, на отчаянную мольбу. Фрис схватил Рин за локоть и быстро вывел прочь из зала. Пробегая мимо герцогов, она успела заметить, что все они будто бы впали в ступор и никак не реагировали ни на кого. Помощник сидел, уронив голову на грудь, и не подавал признаков жизни.
Едва Рин и Фрис оказались в коридоре, как келпи с едва слышным стоном покачнулся, повалился на нее и потерял сознание. Рин подхватила друга, осторожно опустилась с ним на пол и уложила его голову себе на колени.
– Фрис! Очнись! Что с тобой?! – тихо звала его Рин. Она похлопала его по похолодевшей щеке, проверила пульс – сердце едва билось – и даже несколько раз больно ущипнула. Как она ни тормошила Фриса, он не приходил в себя.