Искалеченный мир

— Я отвечаю на твой вопрос. Наш мир называется «Всё».

Землянка хотела бы высказаться на счёт странного и нелепого названия, но вспомнила о многом. И о вежливости, и о не менее странном для чужих названии собственного мира. Да и так ли это важно сейчас для неё?

— Если защита «Всё» рвётся, то значит вы на грани катастрофы.

— Так и есть.

— В чём причина, уже разобрались?

— Мнений по этому поводу много. Происки врагов, старость самого мира, некоторые грешат на перекос в магической составляющей.

— Можно подробнее о перекосе?

— Чушь это, – буркнул дед и неожиданно исчез.

А Алёна Игоревна осталась и совершенно точно знала, что совсем не чушь и поведение деда доказывало это. Только ему-то что не по нутру? Неужели личное, важнее целого мира?

Она сразу почуяла, когда ей рассказывали, как стягивали магию в одну точку со своих земель и как эти опустевшие земли исчезали, что это противоестественно. Нынешние жители не помнили, как могло быть по-другому, даже этот дед, сущность, ожившая, по-видимому, только благодаря концентрации магии в этом месте, раньше не осознавал себя. Но он, покопавшись в голове гостьи, мог видеть, другой вариант мира и понять о себе, что вернись прошлое и он растворится, не сможет «быть» без существования магического концентрата или…

Алёна Игоревна отнеслась к сказкам прошлого Земли, к фантазиям нынешних творческих личностей серьёзно и пришла к выводу, что ничего утверждать с полной уверенностью нельзя. Сейчас у деда всевластие, но и в случае обратного растягивания магии и восстановлении «Всё» в предыдущее состояние, а верилось, что оно было схоже с земным, то даже навскидку наклёвывались варианты, что одна всесильная сущность может разделиться на домовых, леших, водяных. Или сохранить себя, привязавшись к магу-владетелю.

Сложно рассуждать, имея столь мало данных, подумала женщина. Да и жизнь у неё здесь пока складывается дефективная.

Следующий день мало отличался от предыдущих. Разве что с леди Верной они решали проблему Алёны Игоревны по поводу причёски. В молодости у женщины были роскошные волосы, во всяком случае, так говорила она задумчивым парикмахерам, взирающим на неё нынешнюю и решающим, что делать сейчас.

Впрочем, в молодости, как известно и солнце ярче светило, но после сорока пяти ей пришлось осовремениться, и с тех пор короткая стрижка сохранялась у неё неизменно. При жиденьких волосёнках уход за причёской занимал не только время, но и денежные расходы на средства утолщающие, придающие жёсткости каждой волосинке и укладке в целом.

На новом месте, как бы ни старалась землянка, мягкий пушок на голове говорил лишь о чистоте и опрятности хозяйки, но не придавал красоты или стиля. На создание средств по уходу за волосами и был потрачен день.

— Алёна Игоревна, я могу наколдовать вам богатые волосы, но я никогда не работала с другими, поэтому не поручусь, что эффект долго продержится, – призналась владетельница в ответ на тоскливый взгляд землянки, когда она увидела у Верны новую причёску.

Волосы у девушки больше не были начёсаны, а прямыми струями спускались вдоль тела до пят, придавая ей схожесть с мультипликационной красавицей.

Вечером Алёна Игоревна смотрела на себя в зеркало и ловила себя на том, что всё чаще на неё накатывает раздражение, и примерка на себя роли компаньонки всё меньше соответствует действительности. Скорее живая кукла, попавшая в руки ребёнка. Она понимала, что жизнь Верны на самом деле ужасна. Молодая магиня словно яркая любознательная птичка в волшебной клетке. И как им двоим быть? Что дальше? Неужели это будет тянуться годами?

А ночью снились родные. Как Алена ни запрещала думать себе о Земле, во сне все ограничения слетели. Дочь с тёмными кругами под глазами, не отнимающая трубку от уха вызванивающая больницы, полицию, знакомых. Сергей, бывший муж, расклеивающий объявления о пропаже, притихшие внуки. Во сне Алёна Игоревна кружила над своими родными, видела их тревоги, плакала с ними и вдруг почувствовала, что маленький Ванечка, внучек, смотрит прямо на неё и готов плакать.

— Ну что ты малыш, не плачь, ты же мужчина, – произнесла она обычную фразу.

Малыш кивнул.

«Слышит, он слышит и видит! Как такое может быть?» – и чуть на эмоциях не проснулась.

— Ванечка, миленький, скажи маме, что бы не волновалась, не искала.

— Мама, – тут же закричал ребёнок, – здесь бабушка!

Бросившая трубку дочь влетела в комнату к сыну и замерла. Первая её мысль была, что малыш пошутил, потом, что увидел душу умершей, и она, не сдержавшись, заплакала.

— Мама, бабушка просит не искать её, – серьёзно проговорил ребёнок.

— Почему? – не особо задумываясь сквозь слёзы, спросила непоследовательная дочь.

— Ванечка, скажи слово в слово: «Маруська, хватит слёзы лить, переводи квартиру на себя, пока отцова принцесса на неё лапу не наложила».

Ребёнок похлопал глазами, но повторил, как просили, смакуя каждое слово. Дочь Алёны Игоревна по стеночке съехала на пол. Как только у её отца и его молодой жены появился свой малыш, так спутница жизни чрезвычайно активизировалась в плане отвоёвывания наследства для своего ребёнка.

— Солнышко, ещё скажи, – продолжила говорить Алена Игоревна через Ванечку, – что я жива, просто меня затянуло в другой мир, как в книжках пишут.

Малыш с удовольствием передал новость и с любопытством уставился на бабушку, ожидая продолжения.

— Вернуться не могу, у них здесь магический бардак.