Страница 10 из 103
- Деревню охватило безумие, больше всего похожее на последствия неумеренного использования белой магии, - сказала Пан, прожевав кусочек мяса.
- Архимагистр уверенно утверждал, что это дуухи, - с прежней сухостью сказал Герн, желая поставить дочь на место и показать, кто тут все же старше и опытнее. – В Листерпиге их всегда было очень много.
- Я ничего другого и не ждала от Мартиончика, - кивнула Пан. – Он начисто лишен воображения и слегка заклинен на дуухах. Может это и хорошо. Если бы он больше внимания уделял магии, то у нас бы уже полгорода сбрендило.
Она пригубила вино, блаженно щурясь на огонь, а потом перевела взгляд на отца и замерла. Терпкий вкус винограда на языке вдруг подернулся плесенью. Тело огненного мага наискось пересекала рыжая полоса, будто небрежно проведенная широкой и остроконечной кистью. Пан как можно шире распахнула глаза. Полосы не было. Герн недоуменно уставился на дочь.
- Так, - не к месту сказала Пан, отставила кубок и ласково погладила свой гильдейский медальон, а вместе с ним и шелк юбки. – Может, договоримся?
Внешне она ничем не изменилась – это только у неопытных магов и введенных в транс под гипнозом обывателей стекленеют глаза. Глаза же Пан просто немного поменяли цвет с изумрудно зеленых на, скорее, темно-бирюзовые. Она оглядела зал. Хорошее местечко, не тронутое лишней магией – его оборотная сторона практически не отличается от обычной, вполне реальной. Хотя здесь видны следы вихря – несколько столов перевернуты и разбита посуда. Пан ощутила некоторый стыд, потому что именно она загнала смерч на изнанку. Впрочем, виниться долго шутовка не собиралась. Сев вполоборота и опершись локтем о стол, она изучила мазок. Метка. Напрягши память – все ж таки теоретическую магию она выучила, до того, как решила выбрать иную профессию – Пан смогла сообразить, кто мог оставить такой след. Кажется, в кои то веки Мартион был прав – в этих краях похозяйничали дуухи. Подобную метку в учебниках не слишком напрягая воображение называли «кистью оборотня», но мало кто с ней сталкивался. Отчасти, потому что оборотни, как и всякие дуухи, уже несколько столетий не беспокоили королевство, отчасти – потому что только немногие могли ее заметить. Разве что опытные видящие, да и то – при длительной тренировке. Пошевелив пальцами, чтобы стереть метки на теле отца и его черного приятеля, Пан вернулась к реальности как раз вовремя.
- О чем договоримся? – спрашивал Рискл, катая в ладонях почти пустой стакан.
Пан моргнула, ловя нить разговора.
- О чем? Вы едете в Кричащие Ключи, я еду в Кричащие Ключи. Так давайте же будем помогать друг другу, или, хотя бы, не мешать.
- Ты едешь домой! – рявкнул Герн.
Пан и Рискл бросили на него одинаково ироничные взгляды. Такие удавались только черным – столько в этих взглядах было жалости к наивному собеседнику.
- Я уже совершеннолетняя, - мягко напомнила Пан. – К тому же, как уже говорила, еду по личному распоряжению короля. Он мне даже бумажульку выписал с личной печатью. Краси-ивая.
- И что же там будешь делать? – хмыкнул Рискл, настроенный к сопровождению шутовки может быть и не так враждебно, но уж точно скептически. – Насмешишь деревенских, они в себя и придут?
За это он заслужил тяжелый взгляд Пан, которая справедливо полагала, что единственная имеет право тут шутить.
- А вы, надо полагать, благородно спасете мир, господин Файлип, как вы это уже делали однажды. А чарик накопляющий вы у Леуты выклянчили из чистой любви к искусству.
Рискл покосился на тонкий ободок серебряного кольца. Крутясь при дворе, шутовка, кажется, неплохо изучила содержимое хранилища. А, возможно, не настолько категорично отказалась от колдовства. Пан мило улыбалась, в точности так же, как черный маг, крутя в ладонях стакан. В низком вырезе ее шелковой амазонки поблескивал, бросая на задорные веснушки груди цветные искорки, небольшой камень на тонкой цепочке. Похоже, универсальный щит…
Герн проследил за взглядом приятеля, понял его несколько неверно и со всей силы ударил Рискла по щиколотке подкованным каблуком своего сапога. Ойкнув, черный маг едва не прикусил язык.
- Мы договорились? – с интересом спросила Пан, отодвигаясь от стола.
Подбежавший слуга передал ей ключ с тяжелой деревянной биркой и принял несколько серебряных монет. С профилем любимого короля шутовка рассталась не слишком охотно.
- Мы договорились? – с нажимом повторила она, полуобернувшись.
- Да, - коротко бросил Рискл и наступил Герну на ногу.
- Д-да! – сдавленно согласился огненный, силясь вытащить свой сапог из под тяжелого каблука приятеля.
- О, тогда до завтра, - широко улыбнулась Пан, махнув рукой. – Спокойной ночи, папуля. Спокойной ночи, мистер Файлип.
Задержавшись в дверях, она небрежным жестом поставила на обоих магов по метке, вроде тех, что оставил неведомый оборотень. Теперь, даже очень постаравшись, папочка и его черный друг не смогли бы улизнуть от шутовки незамеченными. С чистой совестью она поднялась наверх уснула на крахмаленных простынях.
* * *
Низу проснулся от болезненного удара. Кто-то весьма умело справился со смерчем, стер его метки и по-прежнему остался скрыт. Но теперь у лиса было кое-что – запах. Своеобразный запах огня, пыли и чего-то сладкого и праздничного. А еще – легкий, едва уловимый аромат канзары. Низу мог бы поклясться, что никогда не столкнется ни с чем подобным, но вот таинственная магия подбиралась к нему. Оборотень явственно ощутил, как ногти повелительницы царапают, ломают, крошат медальон, а его собственное сердце в буквальном смысле истекает кровью. Быстро вскинув руку к губам, Низу очень удивился, что крови на самом деле нет. Ощущение было чересчур реальным.