Страница 9 из 46
Кабинет освещала лишь настольная лампа. В углах царил полумрак. Однако комната поражала роскошью. Ковры, картины, красное дерево, бархатные шторы…
Хозяина Женя обнаружила на диване, размещенном у окна. Мужчина как раз наливал себе в бокал что-то красное из бутылки оригинальной формы.
Подняв на Женю глаза с покрасневшими склерами, хозяин мотеля поманил ее к себе.
– Проходи. Не укушу. И дверь закрой. Дует.
Седые волосы, торчавшие в разные стороны, узел модного галстука где-то на уровне четвертой пуговицы дорогой рубашки, замедленная речь – все свидетельствовало о том, что владелец гостиницы пьян.
У Жени неприятно сжался желудок.
– Я кофе принесла. Вы просили.
Зачем сказала, и сама не знала. И так видно, что на подносе.
– А я не прошу. Приказываю. Поставь его, наконец.
Девушка, как было велено, закрыла дверь – хоть никакого сквозняка не чувствовала, и бочком подобралась к журнальному столику у дивана. Поставила поднос рядом с бутылкой, и уже сделала шаг в противоположном направлении, когда цепкие пальцы ухватили ее за запястье.
Женя дернулась.
– Мне нужно… в кухню.
– Обойдутся без тебя, бездельники. Посиди со мной. Мне так плохо! – Девушка колебалась. Неужели нет никого, кто составил бы компанию этому человеку? Он, и правда, выглядел одиноким. – Развожусь я, – вздохнув, объяснил мужчина, не отпуская Женину руку. – Как же это все… Эх! Тебе трудно меня выслушать – просто, по-человечески?
Мужчина снова потянул девушку к себе, и она села на краешек дивана, в любой момент готовая вспорхнуть, словно птица.
– Позовите кого-то постарше.
– Считаешь меня дряхлым?
Вообще-то, так оно и было, но девушка не решилась это озвучить.
– Я мало знаю о разводах. Мои родители не расписывались.
– А я тебе расскажу, – мужчина протянул девушке только что наполненный бокал. – Давай знакомиться.
– Я не пью, – покачала головой Женя.
– Да тут – всего ничего. Мы – на брудершафт, – хозяин кабинета всунул Жене бокал, сам схватил бутылку и обвил своей рукой локоть девушки. – Зови меня Юрой. Я ты кто?
– Женя. Но я не…
– Хоть парочку глотков. Это – всего лишь вишневый ликер. Настроение поднимет, и все. Пей, говорю. Старших нужно слушать. Тебе сколько?
– Восемнадцать.
– А мне чуть больше пятидесяти. За знакомство! Пей.
Женя сделала несколько глотков приторно-сладкой жидкости и закашлялась. Юрий прилично отпил прямо из горла и постучал девушку по спине.
– Спасибо, – пробормотала Женя, вытирая выступившие слезы ладонью.
– Да, не за что! Целоваться будем?
– Нет! – отшатнулась девушка.
– Не дергайся. Нет, так нет. Что чувствуешь?
Она точно перестала дрожать. И страх прошел.
– Лучше.
– Вот! Глотни еще. – Мужчина подтолкнул бокал к ее губам, и Женя, неожиданно для себя, допила остатки. – Умница! О чем я жаловался?
– О разводе.
– Так вот: скажу тебе, Женя, что это – дрянное дело. Все мотают друг другу нервы, требуют невозможного. А эти бесконечные истерики! Я так устал.
Мир вокруг девушки вдруг стал ярче, а потом закружился. Захотелось смеяться, и она, не сдержавшись, хихикнула. Понимала, что звучит это не к месту, но ничего не могла с собой поделать.
– Извините.
– Тебе хорошо? – поинтересовался Юрий, гладя ее по ногам. Затем, не спуская с девушки глаз, принялся снимать галстук, расстегивать пуговицы на рубашке, пояс на брюках.
Это должно было насторожить Женю, но вместо этого еще больше рассмешило.
– Ага, – согласилась, но когда Юрий потянулся к ее одежде, хотела отбросить чужую руку. Не вышло – конечности не слушались. Стали вялыми, слабыми.
Что с ней?
Мужчина аккуратно, не спеша, снял с нее футболку, бюстгальтер, завернул кверху юбку и потянул вниз трусики. Поцокал языком. Незнакомые пальцы скрутили соски на девичьей груди. Впились в плоть. Затем их сменили зубы.
Женя вдруг поняла, что ей все это безразлично. А потом и вовсе потеряла сознание.
Пришла в себя, когда в нее ворвалась чья-то плоть. Пробормотав «Алик», она открыла глаза и увидела искаженное желанием лицо нового знакомого, которое то приближалось, то отдалялось. Одна ее нога свисала с дивана, а вторую Юрий удерживал на спинке. Было больно, но потом Женя снова потеряла сознание, и всякие ощущения пропали.