Страница 1 из 46
Фанатки группы сходили по этому парню с ума, носили на руках, задаривали подарками, бросались в объятия и падали к ногам, едва не разрывали на части его сценические костюмы, но Женя не сомневалась, что принадлежит Алик только ей.
Конечно же, она ревновала. Причем ужасно, порой до слез, но где-то в уголке, подальше от возможных свидетелей. И в то же время Женя понимала, что с поклонницами юного фаворита придется мириться. Девушка фактически выросла за кулисами, в поездах и автобусах, сопровождая отца на гастроли, и знала, что успех невозможен без толпы почитательниц.
Жене едва исполнилось два года, когда Шульга после экспертизы на отцовство отсудил ее у одной из своих любовниц. С тех пор они жили вместе. Свою мать девушка почти не помнила.
В какой-то момент Женя перестала считать, в скольких школах обучалась. Когда пришло время получать аттестат, известный продюсер вышел на нужных людей, и необходимые новоиспеченной выпускнице корочки принесли ей домой. К тому времени у них с отцом уже появилось постоянное жилье – большой дом с бассейном и сауной. Шульга считался зажиточным человеком, да и авторитетом в музыкальных кругах обладал немалым.
Что касается Жени – ей был нужен только Алик.
Он появился в музыкальной группе три года назад. Пятнадцатилетняя девочка увидела старшего на год парня во время одной из первых репетиций и влюбилась по уши. Да и как иначе? Темноволосый бледнокожий юноша с тонкими чертами лица и печальным взглядом сразу обращал на себя внимание.
С завистью наблюдая за тем, как Алика одаривают вниманием девушки разного возраста, порой гораздо старше его, Женя горела желанием поскорее вырасти. К шестнадцати у нее наконец-то заметно выпятилась грудь, и округлились бедра. Девушка все чаще рассматривала свое тело в зеркале и думала о том, понравится ли все это Алику, когда… если он увидит ее без одежды. Женя стыдилась собственных желаний, но не мечтать о таких вещах не получалось.
На день рождения дочери Шульга организовал грандиозное празднование. За дармовой едой явилось столько народу, что именинница вполне могла затеряться в толпе, словно не она являлась причиной всей этой шумной суеты.
Женя устроила у одного из окон наблюдательный пункт, но следила лишь за Аликом, и когда тот неожиданно исчез, отправилась на его поиски. Присутствующие были заняты лишь собой и едой, поэтому девушка сумела выбраться из зала незамеченной.
Ресторан размещался в почти пустующем отеле. Поднявшись на второй этаж, тоже снятый отцом для нужд гостей, девушка принялась заглядывать во все доступные номера, двигаясь вдоль полутемного коридора. Из-за некоторых дверей доносились недвусмысленные звуки. Женя знала, что они означают, и опасалась, что Алик занят тем же, что и все те, кто издавал все эти стоны и хрипы.
Какая-то непреодолимая сила заставляла девушку продолжать поиски. Женя так волновалась, что не сразу узнала голос, донесшийся из-за очередной двери:
– Заходи, давай. Чего скребешься?
«Какой странный у него голос, слабый. Возможно, он нуждается в помощи?»
Девушка больше не раздумывала. Ворвалась в темный номер и тотчас оказалась прижатой к стене голым торсом и грубым поцелуем. Ошеломленная, Женя даже не подумала сопротивляться, когда парень потянул ее вглубь, на ходу избавляя от одежды. В течение минуты она оказалась совершенно голой и лежащей на спине на широкой кровати.
«Это же Алик. Милый, любимый, самый лучший», – мысленно уговаривала себя Женя.
Подарив девушке еще несколько быстрых поцелуев, юноша прошептал:
– Извини, но время – деньги. Мне скоро петь.
Раздался шелест фольги, а потом мужские руки грубо развели девичьи бедра.
Боль пронзила Женю насквозь. Девушка задышала часто-часто, пытаясь не вырываться. Алик же не останавливался, продолжая вклиниваться в еще мгновение назад невинное тело и бормоча ругательства. При каждом выпаде Женя билась головой об изголовье кровати, но молча терпела.
Она не сердилась. Даже оправдывала парня. Наверное, он ждал в этой комнате кого-то другого, более опытного. А тут такое…
Когда Алик захрипел и придавил девушку всем своим весом, боль стала не такой интенсивной. А после того, как Кремов поднялся с кровати, и вовсе терпимой.
Женя не знала, что делать дальше, и вскрикнула, когда над головой зажглась люстра. Алик снова выругался.
– Какого… ты здесь?
– Случайно, – пролепетала девушка покаянно.
Что еще она могла сказать? Не признаваться же, что целенаправленно занималась поисками.
Алик долго смотрел на нее, затем сел рядом, взлохматил волосы.
– Ты… Это… Не говори никому. Ладно?
Женя совсем приуныла, но пообещала:
– Ладно.
– Отцу особенно.
– Угу.