Страница 20 из 46
С тех пор что-то изменилось в их отношениях с Прохором. Едва уловимо, но все же. Он больше не хмурился в ее присутствии, и с большим терпением, чем раньше, исполнял внезапные просьбы бабушки, если они касались Жени.
Выпал первый снег, но стоило в доме появиться внуку, как Елизавета Максимовна тотчас выпроваживала его на прогулку вместе со своей домработницей, которая все больше походила на просто подопечную.
Продавщица оказалась права – пальто пригодилось. Женя чувствовала себя в нем тепло и удобно. Жаль, что не красивой. Она никогда не считалась особо привлекательной лицом, и только ее фигура вызывала у мужчин определенный интерес. Однако теперь, когда Женя оказалась в положении, даже об этом приходилось только мечтать. И девушка мечтала, переваливаясь, словно утка, рядом с красивым мужчиной.
Женя не могла не заметить взгляды, которые бросали на него женщины – быстрые, когда их сопровождали спутники, и прямые, когда им никто не мешал любоваться. Ничего удивительного. Она и сама обратила бы на него внимание в любых обстоятельствах.
С каждым днем Прохор интриговал Женю все больше, но сам он больше не предпринимал попыток коснуться ее более интимно. После случая в душевой и в автомобиле девушка подсознательно ожидала от него именно такого внимания, но Прохор вел себя сдержанно и корректно.
Однажды, когда они зашли погреться в кафе, и Прохор заказал Жене горячее какао, она не удержалась и поинтересовалась:
– Сколько тебе лет?
– Неужели, бабушка не сказала? Удивительная сдержанность.
– Она мало говорит о тебе.
– Тридцать.
– И не женат?
– За границей не модно рано обзаводиться семьей. Да и некогда было, – Прохор замолчал, посмотрел в темное окно. – Хотя... – начал и вдруг замолчал.
Ну, нет! Тут она не отступит!
– Продолжай. Мне очень интересно.
– Однажды это едва не случилось. Я тогда еще учился. Дружил с одной очаровательной девушкой. А потом понял, что она мне не просто нравится.
«Слушай теперь. Ты же этого хотела». Вот только не ожидала, что станет так ревновать.
– А что девушка?
– Она ответила на мои чувства. А спустя месяц обнаружила, что беременна от предыдущего парня.
Женю прямо распирало от любопытства.
– И… Что же дальше? Вы расстались?
– Нет. Я был рядом все то время, пока она носила ребенка. Мы даже вместе ходили на занятия для беременных. Она нравилась мне достаточно сильно, чтобы я принял ее ребенка, как своего. Вот только Тереза постоянно сомневалась, поэтому мы и не успели расписаться до рождения малыша.
Женя не могла не заметить, что Прохор вдруг загрустил. Она порывисто накрыла его ладонь своей рукой. Мужчина неожиданно положил сверху свою.
– Не хочешь, не продолжай.
– Все не так уж страшно. Финал – как в женских романах. Прямо на роды явился настоящий отец. Тереза сообщила ему. Они поженились через неделю. Надеюсь, счастливы. Я больше не видел ее. Тереза доучивалась на другом курсе. Не звонила, поэтому и я не стал навязываться.
Оказывается, у этого мужчины тоже была своя грустная история. Интересно, насколько сильно он любил эту Терезу? Возможно ли, что любит до сих пор?
– Тогда ты и научился так ловко обращаться с беременными?
– Есть немного, – улыбнулся Прохор, и Жене стало легче, что сумела его развеселить. – А тебе сколько лет?
– Почти девятнадцать. В конце весны исполнится.
Прохор снова нахмурился.
– А твой парень, из-за которого ты поссорилась с отцом – вы долго встречались?
Что же, она не могла промолчать после его откровений.
– Два года. Почти три. Он был солистом группы. Отец нас застукал как раз в мой день рождения.
– Это бы твой первый раз?
Женя напряглась. Хотелось выкрикнуть: «Не твое дело!», но она ответила честно:
– Не первый. Я же говорила, что мы встречались довольно долго. Осуждаешь?
– Нет, – вздохнул Прохор. – Знаю, что творится на тусовках. А сколько ему?
– Алик – почти на год старше.
– Дети совсем. Взрослые дети. Сами не понимали, что делали.
– Вот только не нужно вещать этим менторским тоном. У меня, между прочим, был только один мужчина. Я – не гулящая, понял? А если тебе такую… сопровождать в облом, то вали отсюда.
Женя рассердилась, а еще больше – расстроилась.
Он не имеет права ее осуждать. Не имеет!
Она отобрала руку, так уютно покоящуюся в широких ладонях, и тотчас почувствовала себя одинокой. Поэтому и уставилась в окно, где отражались их фигуры за одним столом.