Страница 18 из 46
Прохор удивил Женю еще больше, когда явился в бабушке этим же вечером. Причем в таком настроении, что даже Елизавета Максимовна всполошилась:
– Проша, что-то случилось?
Мужчина остановился посреди гостиной и провозгласил, указывая по очереди пальцем на бабушку и Женю:
– Ты и ты – обе хороши!
– Не стоит так волноваться. А то я сейчас тоже начну, а это чревато, – заявила удивленная Крицкая. – Будь любезен, объясни толком.
– Не волноваться? Хорошо. Но только если хоть кто-то соизволит поднимать телефонную трубку в этом доме, и сотовый тоже. Одна, извините, в годах, вторая – беременная. А я, как дурак…
Прохор не стал продолжать, прошел в кухню, достал из холодильника лимонад и выпил залпом. Елизавета Максимовна засеменила за внуком.
– Я была на фестивале. Там шумно. Сейчас посмотрю, есть ли пропущенные. А Женя… Ты выходила? – поинтересовалась хозяйка дома.
Две пары глаз уставились на девушку. Она не могла понять, какого ответа ждет от нее Прохор, и уже собиралась съязвить – если бы вдруг не поняла, что таким странным способом мужчина беспокоится о ней.
– Нет. Я в душе была, поэтому звонков не слышала.
Во всяком случае, ничего выдумывать не пришлось. А то, что случилось в ванной комнате, останется их общей с Прохором тайной.
Он снова появился в комнате, прищурил глаза, вглядываясь ей в лицо, а перед Жениными глазами снова возникла не раз прокрученная в уме сцена в душевой.
– Вот все и выяснилось, – заявила Крицкая, Прохор же направился к выходу. Неужели явился только за тем, чтобы высказать недовольство – и заботу? – Кстати, ты будешь нужен мне завтра вечером. Ничего не планируй.
Рядом с внуком Крицкая выглядела миниатюрной, но спорить с ней Прохор, видимо, не решался. Или не хотел.
– Что нужно сделать? – спросил, открывая дверь.
– Отправиться с Женей в театр.
– Что? – одновременно воскликнули девушка и Прохор.
– Она больше не может посещать активные мероприятия. А позитивные эмоции просто необходимы. Завтра на подмостках – «Летучая мышь». Ия достала для вас контрамарки.
– Молодежь теперь не посещает театр. Предпочитает кино.
– Схожу с удовольствием, – неожиданно встряла Женя, чтобы поддержать Елизавету Максимовну. Она так старалась. – Ни разу не была в театре.
Прохор одарил ее очередным дезориентирующим взглядом и буркнул:
– Будь готова к шести. И оденься теплее, завтра ожидается похолодание.
Мужчина ушел, а Женя задумалась не о пальто, которое еще предстояло где-то найти, а о своем волнении в присутствии этого человека, и его неожиданном внимании к мелочам, которые на самом деле вовсе и не были мелочами.
Женя отказалась от аванса, предложенного Крицкой, и отправилась в вещевой «сток». Там она отыскала подходящее синее платье к кружевным воротником, достаточно широкое, чтобы беременность не бросалась в глаза, закрытые туфли (не идти же в театр в кроссовках) и пальто – с огромной скидкой. Но только благодаря продавщице, неожиданно проникшейся к ней симпатией.
Девушка долго стояла у манекена в шерстяном плаще, на который не взглянула бы прежде, но теперь рассматривала с интересом. В нем устраивало Женю все, кроме цены. Именно тогда к девушке подошла рыжеволосая женщина и попросила подождать.
Вернулась минут через пять с зеленым пальто со швом под грудью и большими пуговицами. Тихо сообщила:
– На подкладке есть небольшой дефект, поэтому владелец сбросил цену вчетверо. Берите. Вам пригодится. В вашей куртке уже неуютно.
– Спасибо, – искренне поблагодарила Женя.
– Чего там. Моя дочь – тоже беременная. Переживаю, ужас, как. Первый раз будет рожать. Удачи вам.
Прохор явился, как и обещал, ровно в шесть. Приехал на «БМВ» бизнес класса. И Женя почувствовала себя Золушкой, торопящейся на бал. Правда, беременной, да и Принца ангажировали лишь на один вечер.
Женя приказала себе не грустить и удобно устроилась рядом с хмурым водителем. Как же давно она не ездила в шикарных машинах!
Оперетта ей понравилась. Девушка аплодировала от души, и даже немного подпевала артистам знакомые, благодаря Ие Муратовне, партии – совсем тихо, но Прохор услышал. О чем и сообщил, когда они возвращались назад.
– Ты попала почти во все ноты.
– Почти?
– Среди твоих родственников нет музыкантов? Возможно, барды?
Тут Женя сорвалась и сказала то, в чем совсем не планировала сознаваться.
– Мой отец – Валентин Шульга. И он…
– Врешь. Продюсер?