Страница 40 из 53
В солнечных лучах, пробивающихся через витражи на окнах, витали частицы пыли, похожие на маленьких мошек. Гермиона удивилась, с каких это она пор начала обращать внимание на такие мелочи жизни.
Шёл третий час их с Драко пребывания в библиотеке. Нарцисса их не тревожила, а Люциус, как поняла Гермиона, уехал в банк, чтобы уладить какие-то дела со своим счетом. «Небось думает, куда будет складывать галеоны, которые за меня получит от Министерства», — зло хмыкнула девушка и снова уставилась в книгу. Пока что ничего полезного найти у неё не получалось.
Малфой оказался не шибко усидчивым малым (что, в принципе, Гермиона поняла ещё после инцидента в ее квартире), а потому, мельком пролистав пару томов, отодвинул фолианты в сторону и теперь мирно посапывал рядом. Грейнджер на него не могла сердиться, хотя в любом другой похожей ситуации уже давно устроила разборки. Не то усталость наложила свой отпечаток, не то Малфой так умилительно причмокивал каждый раз, когда пытался устроиться на столешнице по-удобнее, но Гермиона его не тревожила, а лишь читала, тихо бубня себе под нос, стараясь как можно тише переворачивать страницы.
Наверно, в их отношениях все же присутствовала какая-то доля романтики. Нет, не в смысле — «любовь», а сам формат их взаимодействия, о котором уже написана не одна книга. Этот сюжет уже изъеден до дыр, но мечтательные волшебницы будут раз за разом покупать чтиво, в котором посредственный писатель не привнесет, увы, ничего нового.
Совместное времяпровождение заставило их с Драко притереться друг к другу, и Гермиона часто ловила себя на мысли о том, что не могла представить себе, что с ней произошло бы, не надеть она на палец это чертово кольцо.
Почти на сто процентов она была уверена, что и древняя магия Малфоев внесла сюда свою лепту. Слишком уж быстро Драко отказался от убеждений, которые вдалбливались ему с рождения. Он себя ощущал уже абсолютно спокойно с Гермионой по правую руку в роли своей невесты, и это было странно им обоим, но казалось... таким правильным.
Наверно, при стечении определенных обстоятельств, Грейнджер запросто согласилась бы стать его женой.
Гермиона громко захлопнула книгу, когда осознала всю суть своих размышлений. От шума открыл глаза и быстро заморгал Драко. Он резко подскочил на своём месте, чуть не опрокинув стол.
— Доброе... утро, — рассеянно пробормотал он, ожидая, скорее всего, очередной взбучки от Грейнджер за то, что он заснул. Но взбучки не последовало.
Девушка удивленно смотрела на него, как будто бы увидела воплоти давно пропавшего человека. Совершенно по-новому. От этого взгляда Драко стало не по себе.
— Что случилось? — осторожно поинтересовался он.
Гермиона было открыла рот, чтобы что-то сказать, но не издала ни звука. Она не могла понять, что же ей делать с этим открытием.
Однако одно она знала наверняка: нельзя говорить об этом Малфою. Ни за что.
— Все хорошо, — Гермиона опустила взгляд на лежащую перед ней книгу. — Прости, что разбудила. Просто расстроилась, что и тут не нашла ничего полезного.
— Эй, не кипятись, — абсолютно искренне улыбнулся Драко, вздохнув с облегчением. — Волнения тебе сейчас ни к чему. Чего доброго, снова потеряешь сознание.
Он ещё ни о чем не догадывался. Однако Грейнджер знала наверняка: Малфой в своём нормальном состоянии ни за что не сказал бы ей такое.
Это умозаключение почему-то ее расстроило. Отгоняя ненужные мысли, Гермиона снова открыла тяжелый том и уставилась в текст. А Драко продолжал беззаботно оглядываться в поисках чего-то, что могло бы его занять в этом царстве скуки.
— Вы обязаны там появиться вместе, — четко проговорил Люциус, не отрывая глаз от свежего номера «Ежедневного Пророка».
Драко, в это время сидящий рядом и разгребающий документацию с работы, зашипел от боли. Из пореза на большом пальце выступили багровые капли крови.
— Про что ты, отец? — удивленно пробормотал он, глядя на образовавшиеся на одной из анкет бордовые разводы.
— Про годовщину Битвы за Хогвартс.
Повисла пауза.
Драко уже и забыл про это. Он и вся его семья тоже были приглашены, но идти туда Малфой не собирался ни под каким предлогом. Ловить весь вечер косые взгляды в свою сторону он не планировал.
Но явиться туда... с Грейнджер?
— Отец, это безумие, — Драко покачал головой. — После такого шумиха не уляжется ещё очень долго. Она и так не может вернуться домой.
Люциус недовольно хмыкнул.
— С каких пор тебя волнует то, проберется ли она в свою скромную обитель на окраине Лондона, или нет?
— Это репутация, не только ее, но и наша, — «а ещё совесть».
— Только не говори мне, что тебе ее жалко, — мистер Малфой заливисто рассмеялся. — Драко, это даже звучит абсурдно. Учитывая то, что я готов для неё сделать в ответ...
По мнению Драко, объявление умершей не являлось таким уж благородным жестом.
Отцу было легко рассуждать, выступая при этом всего лишь в роли постороннего наблюдателя. Вся же грязная работенка была на сыне, которому приходилось с Гермионой общаться, есть и... вспоминая произошедший инцидент, спать.
Конечно, он не мог смотреть на это все также хладнокровно, как Люциус!
— Дело в том, — не дожидаясь ответной реакции, продолжил мистер Малфой. — Что срок близится. Учитывая свойства кольца, мы не сможем продолжать этот цирк вечно. Нужно использовать каждую возможность, чтобы ни у кого в конце и доли сомнения в правдивости нашего спектакля не возникло.
Драко понимал, к чему он клонит. И от этого становилось только тревожнее.
В один прекрасный момент они просто объявят о кончине Героини войны, Гермионе Грейнджер.
От одной только мысли Драко почувствовал, как коченеют его пальцы.
Что это с ним? Почему это раньше его не волновало?
«Потому что ты бессовестный тюфяк», — подсказало сознание. И Малфой-младший с ним даже частично согласился.
Однако поймав на себе стальной взгляд отца, Драко понял, что не сможет воспротивиться его воле.
С другой стороны, показаться на публике с Грейнджер ещё один раз может быть даже забавным. Возможно у него больше не будет шанса для этого.
Почему-то он почувствовал сильное разочарование.