Время. Пепел. Пыль

Тем временем Антон и Тимур с поддержкой подошедшего Стаса вытащили Феликса на общедомовой балкон. Его голова свисала над перилами. Неужели они собрались столкнуть его?

— Стойте! — крикнула она. — Оставьте его!

— Да успокойте вы её, наконец! — с досадой проговорил Антон. — Где этот нытик Боря?

— Не надо нытика! Антон, выслушай меня! Я уйду, слышишь? Вы больше никогда меня не увидите! Только отпустите его!

Компания заинтересовано повернулись к ней.

— Не надо! — сказал Феликс.

— А ну молчи! — прошипел на него Антон. — Это становится забавным! Правда

уйдёшь?

— Да! И ты больше не увидишь меня, обещаю!

Девочка смотрела на него с мольбой.

— Давно бы так, — удовлетворённо кивнул Антон. — А то ты меня дико бесишь! Всесильная такая. Правильная, аж тошно! Рисунки дебильные твои! Всё-то ты знаешь! Как такой идиотке можно дать столько возможностей! Давно бы убила меня! Но ты боишься, как крыса! Жмёшься в своём мирке, недалёкая! — раздражённо высказал он ей. Казалось, что у него пена изо рта пойдёт, настолько быстро и яростно он бросал ей эти слова.

Фрося закрыла глаза. Неужели дело было в банальной зависти? Этот человек доставал её столько лет. Его слова не ранили. К ним уже выработался иммунитет. Сейчас волновало другое. Война затянулась. Слишком много она пережила. Эта компания зашла слишком далеко в своих издевательствах. Она знала, что если уйдёт, то Феликса оставят в покое. Он сможет жить нормальной жизнью. Заступиться за неё кроме него было некому. Учителя во многом закрывали глаза на происходящее. Сказать по правде, взрослые относились к ней настороженно. Фрося была для них головной болью. Из-за неё приходилось оформлять бумажек куда больше, а платили им также. Взрослым казалось, что девочка, которая отказывалась с ними общаться, пользовалась своими способностями, и только поэтому учёба давалась ей легче. На самом деле, если у ребёнка нет времени на дружбу, то проще с головой уйти в учёбу. Ведь Фрося не сразу подпустила к себе Феликса. Она знала, что ему сильно достанется. Всячески отговаривала его от дружбы. Но в глубине души желала этого. Несказанно радовалась, когда мальчик завоёвывал её дружбу. Феликс был двоечником. Оболтусом, склонным к авантюрам. Дружба с Фросей изменила его к лучшему.

Несколько лет пролетели в один миг перед глазами. Глаза готовы были разразиться волной из слёз. Однако Фрося прикусила щёку и почувствовала металлический привкус крови во рту. Это действовало отрезвляюще. Эмоции закрылись глубоко внутри.

— Я уйду, Антон. Сейчас же. — твёрдо произнесла она.

— Не надо, — начал было говорить Феликс, но Стас достал раскладной нож из кармана и погрозил юноше.

— Ещё раз вякнешь — не поздоровится! — сказал он.

— Я ухожу, и вы больше не трогаете его? — с надеждой спросила Ефросинья.

— Беги, трусишка и не возвращайся больше! — сказал ей Антон.

Золотова посмотрела на Феликса. Сердце сжалось от тоски и жуткой горечи. В его чёрных глазах отражалось сострадание. Он тоже вынес слишком много. Пришло время отпустить его. Она старалась запомнить за секунду его черты. Нос с маленькой горбинкой. Худое лицо, но уже мужественные скулы. Чуть полные правильной формы губы. Темные волосы чуть длиннее, чем надо. Взлохмаченная челка почти доставал ему до густых ресниц. Он был привлекателен и казался старше своих лет.

Фрося глазами хотела передать, как ей жаль, что всё так получилось. Но никакие слова не оправдают её поступка. Он оставляла Феликса ради него самого.

Девочка отвернулась от них. Схватив с пола пыльную куртку, она на ходу накинула её. В кармане зашуршала открытка. Недолго думая, Фрося бросила её на ступеньку. Она надеялась, что он поднимет её.

От неё удушающе несло пивом. По лицу была размазана кровь, смываемая слезами и соплями вперемежку. Она шла быстрым шагом. Лишь один раз девочка оглянулась. Они по-прежнему стояли на балконе и смотрели на неё. Как по заказу повалил густой снег и поднялся ветер. Колючие снежинки приятно охлаждали лицо. Вскоре стройка осталась позади. Как и вся её жизнь.

***

— Эй, объект 108 просыпайся!

" Обращаются ко мне" — лениво подумала она и приоткрыла глаза. Пациентка ещё не совсем отошла от увиденного сна. Эмоции наполняли её. Ей было безумно жаль девочку и мальчика.

Кто-то барабанит по двери, потом бесцеремонно открывает её и входит.

Объект № 108 ещё не привыкла к таким неожиданным визитам. К ней приходили всегда по режиму. Сейчас было ещё довольно рано, но часов у неё не было, чтобы убедиться наверняка.

В комнату зашли двое. Военный, которого девушка знала, остался стоять в дверях.

Неспешно, словно оказывала услугу, скинула с себя тонкое одеяло и деловито села на кровати. Выглядела она нелепо в этой серой безнадежной пижаме.

— Что-то Вы все рано. — сказала она, демонстративно зевнув.

— Не дерзи! — шикнул на неё военный, смотревший на неё с презрением.

— Слушаюсь и повинуюсь, свет очей моих Юрик, — ответила девушка, зная, что сейчас он ничего ей не сделает, только покраснеет от злости и выкатит глаза. Возможно, позже он двинет ей дубинкой пару раз, но аккуратно, чтобы синяков не было, всё — таки врачи осматривают и пишут отчёты, а учёные исследуют.

— Вы слишком грубы, для такой юной особы, — покачал головой один из субъектов. Им был мужчина в возрасте, с лысиной на макушке и редкими седыми волосами по краям. На нем были круглые тонкие очки, и в них его глаза почему-то казались маленькими, а не как обычно большими. Одет он был в бордовый костюм. Своим видом напоминал смесь бульдога и таксы. Морщинистый и невысокий. Он занимал должность консультанта в научно-исследовательской корпорации.

— Под стать той обстановке в которой нахожусь, — снова огрызнулась «юная особа»._

— Ты заткнёшься сегодня? — тихо прошипел военный по имени Юра.

— Ну-ну, молодой человек. Не стоит так себя вести. Девушка просто не осознаёт, что в других странах обращаются более жестоко и не настолько толерантны с представителями её вида.

— Вы это называете «толерантностью»? — Злобно спросила девушка, поднимая руки вверх, как будто обводя руками обстановку в маленькой белой одинокой комнате.

Второй субъект что-то спросил первого. Похоже иностранец. Этот второй очень отличался от первого внешне. Ему было лет 27 на вид. Густые аккуратные темные волосы, прямой нос и полные губы. Строгий дорогой костюм, чёрный галстук в цвет костюму и блестящие лакированные ботинки.

Почему-то девушка старалась не встречаться с ним взглядом.

Старичок что-то ответил иностранцу тихо и с явным неудовольствием, судя тому как он сморщился. Его лицо в этот момент напоминало яблоко, которое долго где-то пролежало и скукожилось.

— Несмотря не на что, я готов сообщить Вам объект № 108, что Вы освобождаетесь от временного ареста…то есть участия в исследовании. Государство вручает Вам паспорт, предоставят жилье и будут выплачивать компенсацию в течении трёх месяцев, пока Вы не найдете работу. Так что, Вы свободны.

После последних слов по телу разошлось тепло, а в голове вспыхнули тысячи фонариков и, как это не банально звучит — детские сладкие голоса запели «Аллилуя». Неужели не будет больше равнодушных врачей, безумных ученых, неадекватных охранников и высокомерного персонала?

Объект № 108 даже не нашла что съязвить.

— Как вижу Вы в шоке. Но и это ещё не всё. Вы можете пойти учиться, уровень интеллекта позволяет поступить в институт. Разработаны специальные курсы для освоения… нашего мира. В общем, можете собираться с мыслями, за Вами придут и дадут учебное пособие со списком правил поведения, основных законов, Ваших прав и возможностей.