Французский перец

– Мсье, – Драка представляет меня коллегам, – это мадемуазель Карин Милованова, исполнительный директор нашего представительства в России. Она в курсе всего, что происходит на российском рынке.

Кивают. Драка по очереди знакомит меня с мсье. Стараюсь тут же запомнить их имена. В бизнесе очень важно знать по именам тех, с кем предстоит работать, особенно если от них зависит твое будущее. Последним Драка представляет юношу. Мужчиной я могу назвать его с натяжкой. Заметно – даже ещё не бреется.

– Эммануэль Пуавр! – парень улыбается, сверкая на меня глазами. Я не могу оторвать взгляда от белоснежной сияющей улыбки. Смотрю на него, как заворожённая. Большие серые жемчужины – глаза Жильбера. Ясные, по-мальчишески чистые. Сердце обрывается и пускается вскачь. Эммануэль. Его сын. Сын Жильбера. Я смотрю непозволительно долго в серые жемчужины, слишком долго для того, чтобы это осталось незамеченным. Драка откашливается. Я вздрагиваю, освобождаясь от внезапно завладевшего мной наваждения.

Мы говорим о делах. О слиянии компаний, о доли Елизарова, об условиях соглашения – готовим пилотный проект. Обсуждаем все в деталях, подробно раскладывая по полочкам. Эммануэль молчит. Смотрит и внимательно слушает. Иногда я ловлю на себе его взгляд. И он улыбается в ответ лучезарной улыбкой, стыдливо опуская глаза. Меня забавляет эта игра. Эммануэль сущий ребенок. Зачем Драка привёз его сюда?

Обедать едем той же компанией. Драка и мсье садятся в черный «Ситроен» Пьера. Мы с Иваном едем следом. Непонятным для меня образом Эммануэль оказывается в салоне нашего авто рядом со мной. Всю дорогу игриво поглядывает на меня, смущённо улыбаясь. Иван на переднем сиденье, смотрит на нас в зеркало заднего вида.

В ресторане рассаживаемся за большим круглым столом. Драка весь в работе, он ни на минуту не может перестать думать о предстоящем слиянии. Продолжает изводить разговорами меня и юристов. В какой-то момент полностью переключается на того, что сидит по правую руку. Эмоционально жестикулирует в воздухе вилкой. Объясняет. Доказывает. Переспрашивает. Я довольна тем, что Драка нашел себе жертву и с остервенением сейчас её терзает. Наконец-то я могу немного расслабиться и спокойно поесть.

– Мадмуазель Карин, – Эммануэль наклоняется ко мне, – а Вы совсем не похожи на директора.

Глупо хихикает.

– А Вы на – юриста, – шепчу ему в ответ, давясь от смеха.

– Я думал, Вы толстая и старая, – продолжает Эммануэль.

Мне смешно. Тихонько смеёмся, осторожно поглядывая друг на друга. Пьер и мсье не замечают. Иван косится на нас, приподнимая бровь.

– А почему толстая? – мне хочется отдохнуть от серьёзных разговоров Драка. Мне нравится Эммануэль. Рядом с ним я чувствую себя маленькой девочкой.

– Ну, не знаю. Карин Милованова звучит так… так…

– Так, как будто у меня лишний вес? – подсказываю я.

– Да, – снова смеёмся. У него очень красивая улыбка. Мне нравится смотреть, как он улыбается.

– Вы покажете мне Москву? – шепчет Эммануэль, наклоняясь к столу. – Я не хочу просить об этом Пьера. Он старый и скучный.

– И толстый, – добавляю я.

Мы снова смеёмся. Внезапно замечаю, что Драка сверлит меня глазами. Поджимаю губы и стыдливо опускаю глаза. Мне стыдно за последнюю фразу, сказанную в адрес Драка. Всё оставшееся время Пьер не сводит с меня глаз, то и дело поглядывая на Эммануэля.

После обеда возвращаемся в офис и продолжаем обсуждать наши дела. За несколько месяцев предстоит многое сделать.

В перерыве иду за кофе, Эммануэль догоняет меня.

– Так что? Вы покажете мне Москву? – засовывает руки в карманы брюк, совсем как отец, и снова улыбается.

Мне неловко. Я не знаю, что делать. Мне нравится Эммануэль. Я бы с удовольствием сходила с ним на Красную площадь. Но Драка! И потом, Эммануэль – сын Жильбера, его интерес ко мне настораживает. Может, я слишком мнительная? Может, парень действительно не хочет проводить время в обществе солидного Драка и ищет подходящую по возрасту компанию? Я не совсем то, что ему нужно. Я лет на шесть старше его. Но в окружении Эммануэля, кроме меня и Ивана, нет никого моложе тридцати. Он мог попросить Ивана. Не обязательно было обращаться ко мне. Хотя просить о таком Ивана – это выглядит немного странным. Его выбор очевиден. Но чего я боюсь? Ведь это же не свидание, а обычная прогулка. К тому же он слишком молод для свиданий со мной.

– Хорошо, Эммануэль. Я покажу Вам Москву, – снисходительно улыбаюсь в ответ.

– Как мы встретимся? – его глаза горят задором.

– Я дам свой номер, – мне снова становится смешно. Он такой наивный и непосредственный. И у него глаза Жильбера. Сердце щемит тоской. Я не должна думать о Жильбере. Я должна выкинуть эту блажь из головы. Протягиваю Эммануэлю свою визитку.

Эммануэль звонит вечером, и мы договариваемся на пятницу.

До пятницы еще целых три дня. Эммануэль ходит за мной хвостом. Драка недовольно косится в нашу сторону. За всё то время, что Пьер в Москве, мы так ни разу и не поговорили. Все наши разговоры и встречи ограничиваются бизнесом. Наверное, Пуавр смог убедить Пьера порвать со мной. В сущности, какая разница? Так даже лучше. Мне неловко думать, что Драка захочет продолжения. Я спала с Пуавром. Продолжение значило бы, что я изменила Пьеру. А так я не чувствую вины. Я почти уже свыклась с этими мыслями, когда Пьер неожиданно приглашает меня на ужин. Отказать ему не могу.

Драка привозит меня в дорогущий ресторан. Сильно нервничает. Такой милый и неуклюжий. Пьер вызывает во мне какие-то материнские чувства. Его хочется опекать. Пьер очень серьезен. Я вижу в его глазах тоску. Ту самую тоску, которую я видела, когда улетала в Москву, оставляя Драка в Канкуне. Милый, милый Пьер! Он всё еще влюблён в меня? Мне приятно сознавать, что кому-то я всё-таки небезразлична. Пьер вызывает у меня тёплые чувства. Такой сильный на людях и такой зависимый, когда мы одни. Мне очень нравится Пьер, но я не люблю его. Как жаль, что я люблю не Пьера.

Делает заказ и нервно дёргает коленом, в ожидании, когда официант уйдет. Как только тот отходит, облокачивается на стол и смотрит на меня жадными глазами. Вздыхает.

– Я очень соскучился по тебе, Карин. Ты себе даже не представляешь, – берёт мою руку и прикладывает к своей щеке. Прикрывает глаза, целует, с наслаждением вдыхая запах моей кожи. – Прости меня, Карин. Прости, что не мог приехать раньше. Если бы ты только знала, сколько мне пришлось пережить. Если бы только знала.

– Ты расскажешь мне, что случилось? – разглядываю его. Пьер как ребёнок. Большой ребёнок, который хочет моей защиты. Он умиляет меня.

– Карин, ты мне веришь? – опять этот вопрос.

– Да, Пьер, я тебе верю.

– Я не хочу обманывать тебя. Я хочу, чтобы у нас не было друг от друга никаких тайн.

Мне жаль Пьера. Я не могу ему дать того, что он хочет. Просто не могу.

– Карин, – продолжает Пьер, – я хотел развестись с Брижит, чтобы ты не сомневалась во мне.

– Пьер… – я стыдливо морщусь, вспоминая слова Пуавра.

– Я очень виноват перед тобой. Я не смог, понимаешь, не смог этого сделать. Пока не могу, но я обещаю тебе. Рано или поздно я разведусь с Брижит. Ты веришь, Карин?

Пуавру всё-таки удалось убедить Драка не разводиться. Каков подлец! Очистил свою совесть.

– Брижит… Она… Когда она узнала… Ты не представляешь, Карин, что было. Я сказал ей, что хочу развода. А потом приехал вечером домой… Она лежала неподвижно, бледная… Я повёз ее в больницу… Но слава богу, её спасли. Карин, она наглоталась снотворного… Когда пришла в себя… Она плакала… Умоляла меня не бросать её. Карин… Я не смог, Карин… Я не смог ей отказать. Она была очень плоха. Если она умрёт из-за меня, я себе этого не прощу… Понимаешь, Карин? Мы двадцать пять лет жили вместе. Если я уйду сейчас… Я боюсь за неё. Карин, ты понимаешь меня?