Страница 16 из 92
Как говорил тот целитель, в полдень мы действительно встали. В тот момент я успела проснуться и проверить свои ноги, поэтому остановку почувствовала особенно чётко. Ради любопытства пришлось выглянуть наружу, чтобы понять, что весь отряд остановил своих животных своеобразным полукругом, в центре которого был наш экипаж. И я ради любопытства осталась следить, хотя духота, усилившаяся в разы с моего последнего бодрствования, так и гнала спрятаться в спасательной тени.
Южане действовали оперативно. Мне раньше не доводилось наблюдать за тем, как именно ставят лагерь, но уверенность в том, что мои сопровождающие делают это лучше остальных, с каждой минутой лишь усиливалась. Без лишнего шума и спешки они установили три широких тента, сверху накрыв плотной светлой тканью, которая спускалась до песка, делаясь полупрозрачной. Внутри устелили всё коврами. В образовавшемся центре разложили ветки, наведя костёр. Работа кипела, казалось, они не обращали внимания ни на безжалостное солнце, ни на колючий ветер. Невольно уважение вызывало.
Герберт подошёл к нам лишь в тот момент, когда всё было готово, а на огне обрабатывалось мясо без каких-либо специй, запах не ощущался, хотя мы стояли достаточно близко. Если честно, мужчину я заметила лишь тогда, когда он, облокотившись спиной об экипаж, поинтересовавшись:
— Голодны?
— Пить хочется, — честно призналась, подавив в себе порыв дёрнуться. Интересно, как давно он узнал о том, что я наблюдаю?
— Пить пока нельзя, — произнёс мужчина, чем поверг меня в ступор. — Это из-за мази, не волнуйтесь, ненадолго. Блисс вскоре уберёт её, — он замолк, внезапно отвернувшись. — Мне жаль, что я не сразу взял вас на руки.
Я вспыхнула, вспомнив данный фрагмент своей жизни. Небеса, какой стыд, и пусть это было сделано для моего блага, если на дворе узнают, то слухов не миновать. Не хотелось бы мне портить отношения с той аристократией, едва появившись на пороге дворца. Ах, что за невезение такое?
— Я приму любое наказание из ваших рук, — напряжённо добавил Герберт, явно приняв затяжное молчание на свой счёт.
— Что? Нет, никакого наказания, — я дёрнулась, чуть выпав на песок, благо плотная ткань, служившая перегородкой от внешнего мира, была закреплена достаточно надёжно. — Вам незачем себя винить, правда.
— И всё же вина на мне есть. Я не настаиваю, но буду готов загладить её спустя годы, когда на то будет ваша воля.
Он открыто посмотрел на меня, я ошарашено на него.
Нет, преданность — это замечательное качество. Оно поощрялось испокон веков, воспевалось в балладах странников, но смотрелось странно, особенно когда его выражали подобным образом. Необходимо сделать мысленную пометку, больше не получать увечья в присутствии Герберта, иначе возьмёт на свой счёт и вновь будет просить изувечить его в ответ. Мысль обо мне с оружием в руках была секундой, но яркой, чтобы я мгновенно в неё вцепилась. Не-ет, причинять боль, пусть даже заслуженную, физическим способом я не могла. Не считала себя в праве вообще делать подобное, о чём уж тут можно говорить.
— Леди Раммон.
— Да?
— Позвольте сказать, — в голосе собеседника проскользнула улыбка, я заинтересованно вскинула брови.
— У вас самый чудесный акцент, который я когда-либо слышал.
Меня словно холодной водой окатило. Я говорила на их языке! Всё время, что мы провели за беседой, я с небывалой лёгкостью изъяснялась и при этом не чувствовала никаких преград, и он это прекрасно понял. Небеса, только я могла так легко рассекретить себя, словно и не собиралась этого скрывать. Не зря мне часто говорили, что невнимательность — моя главная слабость.
— Пожалуйста, не говорите пока что не кому, — с жаром попросила, поддавшись вперёд, словно действительно собиралась вот-вот спрыгнуть на песок. — Пожалуйста.
— Я и не собирался, — обеспокоенно произнёс Герберт. — Не знаю, зачем вам понадобилось это скрывать, но если таково ваше желание, то я его исполню.
Слова благодарности застряли в горле, когда за спиной послышалось протяжное мычание. Похоже, леди Элионора решила почтить нас своим присутствием и, наконец, проснуться. Я поспешила подвинуться ближе к ней, делая видимость, будто Герберт лишь подошёл, и я только-только спешила ему что-то ответить. Что ж, мне решили подыграть.
Как оказалось на самом деле, нас звали обедать. Это и было первоначальной темой разговора для главы отряда, когда он продвигался в нашу сторону. Стало стыдно, если бы я просто молчала, игнорируя его, как следовало бы и делать истинной леди, то подобного казуса бы не произошло.
В общем, после всего этого безобразия я всё же оказалась усажена под один из тентов на подушку, а в руки мне вручили злополучный фрукт. Леди Элионора, правда, была возмущена, когда меня подхватили на руки, чтобы перенести, но быстро растаяла, когда нечто подобное повторили и с ней. Как после она мужественно сообщила мне на ухо: «Нужно терпеть и стараться быть сильной, леди Раммон. Они делают это для нашего блага». Вот будто я и сама этого не понимала. Но вразрез мыслям мудро покивала в ответ, соглашаясь.
От рассматривания фрукта меня отвлёк странный шум. Стремительно обернувшись на звуки, я замерла в оцепенении, наблюдая, как прямо на моих глазах из песка стремительно выбиралась черве подобное существо, длинной где-то метров пятнадцать в высоту, а шириной не меньше шести. Меня нестерпимо замутило, и без того не слишком привлекательная еда в моих руках утеряла даже задатки шарма.