Страница 19 из 20
В ее глазах стояли слезы радости:
- Доченька моя, поздравляю! Ты не представляешь, как я счастлива, что вы с Адамом вместе. Дорогой ценой достается вам ваше счастье, но оно того стоит!
Я тут же разревелась, как младенец:
- Мамочка, я так скучала по тебе! Спасибо, что ты сегодня ко мне пришла!
Она подошла ко мне еще ближе и провела рукой по моему лицу, желая вытереть слезы. Но мое лицо так и осталось мокрым. Она вздохнула и взволнованно произнесла:
- Я должна попросить тебя кое о чем, Кира.
Честно говоря, я ожидала, что сейчас мама даст мне небольшое напутствие, мол «уважай своего будущего мужа» или «постарайся найти с ним компромисс». Но то, что она сказала мне, новоиспеченной невесте, совсем не входило ни в какие рамки:
- Возьми на помолвку свой метательный нож, Кира. И не оставляй его ни на секунду.
- Что?- я даже открыла рот от изумления. - О чем ты говоришь? Зачем мне брать нож на свою помолвку?
Мама покачала головой, мол, объяснять она мне сейчас ничего не станет, и добавила:
- Надеюсь, что он тебе не понадобиться. Но, если события выйдут из-под контроля, ты должна иметь с собой нож.
Я неуверенно покачала головой:
- Но, мам, я даже не знаю, куда его засунуть! В моем вечернем платье нет карманов, а в мой крошечный клатч нож точно не влезет!
- Не беда, - мама была непреклонна, - Возьми широкую резинку, одень на бедро и на внутреннюю сторону бедра закрепи ножны с ножом.
- Ох, ну мам! – я почти была готова заплакать. Правда, уже от отчаяния. Идти с холодным оружием на собственную помолвку? Мама опять провела рукой по моей голове и с нежностью сказала:
- Доченька, я желаю тебе только добра. Ты веришь мне?
- Верю, - вздохнула я.
- Тогда, пожалуйста, не спорь со мной. Это очень важно. Возьми с собой нож и не упрямься, - мама словно вернула меня в детство. Тогда она часто говорила со мной таким тоном. Что же... Чего только не сделаешь для родной матери. Я кивнула:
- Хорошо, я возьму с собой нож. И буду молиться, чтобы мое платье случайно не задралось и не показало гостям мой арсенал.
- Вот и умничка, - чувствую, как у мамы отлегло от сердца.
Бросаю взгляд на часы и понимаю, что пора бежать. А ведь я пока не одета, и нож еще надо пристраивать. Я наспех прощаюсь с мамой и бегу собираться.
Приезжаю в Пирита, слегка опоздав, но во всеоружии. Во всех смыслах этого слова: и внешне, и внутренее, и с ножом на бедре. Захожу в ресторан и замираю. Здесь так красиво! Оливия постаралась, продумала все до мелочей! На столах стоят элегантные букетики из красных роз. Куда же без них, с них все начиналось. Свечи, белоснежные скатерти, красиво разложенные приборы, а на стене огромное сердце, сделанное из маленьких красных бабочек. Просто дух захватывает! Спасибо тебе, сестренка!
Подхожу к взволнованному Адаму, чувстую себя самой счастливой, самой везучей в мире! Адам усаживает меня за наш столик и поднимает свой бокал с тоником:
- За самую красивую, самую загадочную и самую необыкновенную невесту в мире! За тебя, Кира!
Все гости хором повторяют:
- За тебя, Кира!
Еще по дороге сюда, решаю обойтись без алкоголя. Внештатные ситуации лучше встречать на трезвую голову. Адам пробует налить мне шампанского, но я с улыбкой указываю на тоник:
- Сегодня я буду с тобой солидарна, Адам! Побуду денек в клубе трезвенников.
Адам удивлен, но, увидев непреклонность в моих глазах, без вопросов наливает мне тоник. Вокруг нас сидят его родители, Оливия и другие гости. Сейчас не до объяснений.
Вечеринка идет своим чередом, пока не замечаю, что за дальним столиком началась какая-то потасовка. Кажется, одному из гостей шампанское ударило в голову. Спрашиваю Адама, кто это. Он досадливо морщится:
- Это мой дядя Оскар. Он воевал в спецназе в Ираке, и до сих пор не может справиться с посттравматическим синдромом - упивается до белой горячки. Мы с родителями не хотели его приглашать, но он сам откуда-то узнал и напросился приехать.
Питер, мрачно посмотрев на Оскара, раздраженно бросает:
- Кира, познакомься! Это черная овца в нашей семье. У него нет ни семьи, ни работы, все свои накопления он уже почти пропил. Я надеялся, что ради племянника он сегодня соберется и побудет человеком, но, видно, зря надеялся. Пойду с ним поговорю, попробую урезонить, пока он не испортил нам весь праздник.
Питер направляется в сторону Оскара и, видимо, уговаривает его выйти на улицу, подышать воздухом и поговорить. Оскар соглашается, берет со стола пачку сигарет и отправляется на выход. Но вдруг понимаю, что эта пачка «блестит» как-то неправильно. Она блеснула железом, а не оберточным пластиком, и я чувствую, что вот он момент, когда ситуация выходит из-под контроля. Говорю тихонько Адаму:
- Я выйду на минуточку в дамскую комнату, - и проскальзываю к выходу.
Выглядываю наружу и вижу Питера и Оскара, разговаривающих на повышенных тонах. Но внезапно, сквозь их спор, до меня доносится третий голос. С ужасом понимаю, что это голос Аманды! Я слышу урывками ее слова: «Он никогда тебя не ценил!», «Он считает, что ты ничтожество!», «Он думает, что раз он богат, а у тебя ничего нет, то он может тобой командовать!», «Ты в сто раз сильнее, чем он!», «Раздави его, как червяка! Сейчас же!». Ее голос становится все громче, и вдруг я слышу, как Оскар повторяет слова Аманды вслух. Она заставила его думать по-своему, она хочет убить Питера!
Когда я, наконец, понимаю, что происходит, становится слишком поздно. Оскар выхватывает откуда-то нож и замахивается на брата. В последний момент, тот, ударив по руке брата, отводит нож от шеи, получая удар в плечо. Кровь хлещет во все стороны, неужели задета артерия? Кричу, чтобы отвлечь Оскара, но он так одержим, что больше никого вокруг себя не слышит. Я бросаюсь к Питеру на помощь, но до меня доходит, что я слишком далеко и не успею остановить заново занесенный нож. Я хватаю из под платья свой нож и бросаю в Оскара. Попадаю рядом с правой лопаткой, но этот пьяница так огромен, что нож, похоже, застревает в мышечно-жировой ткани, не причинив ему сильного вреда. И, тем не менее, ему приходится отвернуться от Питера, чтобы сначала разделаться со мной. Он быстро двигается на меня, огромный, пьяный боров, бывший спецназовец, воевавший в Ираке. Я понимаю, что мне с ним не справиться и кричу, кричу что есть сил. Он валит меня на землю, замахивается, целясь мне в сердце, я хватаю его за руку, пытаясь сделать болевой захват кисти, но мне не удается, он слишком силен. Чувствую, как нож приближается все ближе и ближе и ... входит в меня. Сквозь туман слышу крик Адама, вижу, как он бьет Оскара по голове и тот падает наземь. Вижу лицо Адама, в панике склонившегося надо мной, пытаюсь сказать ему, что я в порядке, но не успеваю. Перед глазами все плывет и я проваливаюсь в небытие.