Страница 8 из 110
Глава 3.
Осень подкралась очень незаметно. Еще только пару дней назад солнце жарило вовсю – и вот уже ливни взяли бразды правления над погодой в свои руки, а ледяной ветер вынуждал меня кутаться в воротник пальто и спешить во весь опор к машине. В такую погоду я вообще с нежеланием выходил всегда из дома, предпочитая либо нежиться в постели, либо проводить часы на чердаке. Но планы пришлось очень сильно скорректировать.
А всё Мари, которая вышла на работу и нырнула в нее с головой, подключая к этому и нас. Хотя Ане еще и полугода не исполнилось, но наша девочка решила, что сидеть дома – это всё же не её. Поэтому, взяв малую под одну руку, мужа – под другую, Золотцева – всё никак не отвыкну от её девичьей фамилии – забаррикадировалась новыми проектами.
Для нас это значило только одно – прощай отдых. Оказывается, когда побеждаешь в чемпионате мирового масштаба, у всех просыпается к тебе интерес. И мы с парнями познали это на собственной шкуре. Интервью – на радио, телевидении, в журналах, газетах и порталах – приглашения в различные проекты. Выступления на мероприятиях сыпались на нас, словно из рога изобилия и Маша тщательно их изучала, решая, какие отклонить, а на что стоит согласиться.
Конкретно в тот самый, дождливый день, я спешил на очередную фотосессию – в этот раз для женского журнала. И она обещала быть не то, чтобы откровенной, но оголиться нам всем предстояло. Удивительно, что Мари согласилась на это – кажется, такое понятие, как ревность, было этой девушке чуждо. Повезло Длинному. В который раз в этом убедился.
Ехал я один, поскольку Демид остался у очередной своей подружки, и прибыть на место съемки должен был сразу от нее. Мне же лучше – не будет ныть на тему того, что я езжу слишком медленно и аккуратно. Да, я был фанатом безопасной езды, поскольку пару раз уже попадал в аварию, и решил, что на тот свет торопиться не стоит.
Видимо, поэтому я и прибыл на фотосессию последним. Все – команда, визажисты, фотографы и Мари – были уже на месте. Но, как ни странно, ругать меня никто не захотел. Вместо этого мне предложили оставить пальто в гардеробе и сесть в кресло гримера.
Я вообще был не фанатом косметики и прочей ерунды, но того требовала наша новая жизнь. Поэтому я стойко терпел, пока миловидная молоденькая девушка водила какой-то губкой по моему лицу, выравнивая его цвет, после что-то там еще оттеняла, а в конце зализала мои волосы с помощью геля, от чего они стали чуть более темные и блестящие. Хорошо хоть бороду трогать никто не стал – растительность на моем лице была неприкосновенна.
- Ты такой симпатичный стал, - выдал уже загримированный Данчук, глядя на меня с плохо скрытым весельем, - Просто секси.
Хмыкнув, я встал с кресла и, стянув с себя простую серую футболку, поиграл бровями, прежде чем спросить:
- Намажешь меня маслом?
Ответить Андрей не успел – за его спиной тут же возникла Мари. Которая, смерив меня наигранно-недовольным взглядом, грозно погрозила мне пальцем:
- Но-но-но. Ты мне тут мужа не соблазняй. Я, знаешь ли, всегда ношу с собой маникюрные ножнички. Чик-чик – и нечем тебе будет людей радовать.
Вздохнув, я спросил:
- Вот почему в последнее время все так много внимания уделяют моему члену? Что же он вам так покоя не дает?
- А я разве сказала что-то про него? – невинно поинтересовалась рыжая, - Я имела в виду твои волосы и бороду. Извращенец.
Вздохнув, я понял, что эту битву бездарно проигрываю. Поэтому, махнув рукой, я просто позорно ретировался. Читать – пошел с гордо поднятой головой на фотосессию.
Маслом нас всех в итоге мазали специально обученные девушки – ну, кроме Андрея. Жена у него, хоть и была не ревнивой, но не до такой степени, так что трогать парня никому не позволила. А дальше началось веселье для других, и мука – для меня. Никогда не любил вот это вот всё. Просто – ну я же не модель. Я знаю, как выглядят модели – на четвертом и пятом курсах мы, наконец-то начали рисовать с натурщиц. Так что я понимал, как нужно повернуться, чтобы свет падал ровно, открывая только достоинства и скрадывая недостатки. Вся фишка в том, что я считал всего себя – одним сплошным недостатком. Не самым уродливым, но всё же.
Парни же другое дело. Вот у кого не было ни единого комплекса или сомнения относительно своей внешности. Больше всех отрывался, разумеется, Демид – он окунулся полностью в свою атмосферу. Софиты, камеры, куча восторженно вздыхающих человек – Котов привык к такому. Более того – подсознательно он ждал такого отношения к себе, и никогда в этом плане не разочаровывался. Как и Данчук. И это был их мир, и я его совершенно не понимал.
Однако, это теперь было частью моей жизни, моей работой. Поэтому – улыбаемся и машем, господа. Мы белые и пушистые. Полчаса нас снимали всех вместе – мы дурачились, прикалывались, толкали друг друга. В общем, были предоставлены сами себе, и в какой-то момент даже забыли о наличии рядом людей с камерами.
После нам выделили по десять минут каждому, для индивидуальных снимков. Вот тут лично мне было очень неловко – я никак не мог расслабиться и понять, чего от меня хочет фотограф. Который с каждой минутой всё больше раздражался. Оно и понятно – время идет, хочется есть, спать, ссать и прочее, а тут вместо адекватной модели какой-то бородатый увалень, который смотрит на тебя так, словно хочет объектив затолкать в глотку. Не то, чтобы я этого действительно не хотел, но приходилось напоминать себе, что фотограф просто делает свою работу и он не виноват в том, что я – бревно.
Наконец, устало выдохнув, фотограф предложил устроить небольшой перерыв, на что я ответил с искренним энтузиазмом. Стоять перед софитами в одних потертых джинсах, сидящих настолько низко, что они скорее открывали, чем скрывали что-либо, мне уже осточертело настолько, что хотелось волком выть. Да и торс был противно-скользким из-за этого идиотского масла. Накинув легкую худи, я отошел в сторону, давай больше пространства другим участникам.