Недотрога

Я задумалась, прикидывая варианты. Вообще-то, мне полагалось рвать и метать, желая уничтожить извращенца. Но животных я не обижаю, а Дэн-демон мне, оказывается, ничего не сделал. И кто теперь виноват? Правильно, я. Это я его в гарем привела. А выгнала бы сразу, глядишь, он бы на меня и не запал.

— Не выгоняй его, — просительно сказала Мариша, по-своему истолковав мое молчание. — Смотри, какой он ласковый и послушный. Ты даже не представляешь, как тебе повезло. Нет. Вам обоим повезло! Женись Дэн на демонессе и не встреть подходящей девушки-человека, остался бы без детей. А тут всего одна неделя — и готово: вы ждете малыша. Поздравляю!

— Я запуталась, Мариша, — вздохнула я, подумала и осторожно погладила инкуба по лохматой голове. Тот довольно зажмурился и разулыбался. — Не понимаю, как мне теперь быть.

— Да как угодно, — пожала плечами Мариша. — Вариантов куча. Хочешь — сдадим его в руки правосудия, и его кастрируют: все равно ни с кем, кроме тебя он детей иметь не сможет. А по закону дурман не является причиной для оправдательного приговора. Хочешь, ничего ему не скажем, и все будет так, как было. Только тебе придется либо признаться ему, что ребенок его, либо соврать, что встречаешься с другим демоном, ведь беременность, а потом и хвостатого малыша не скрыть. Хочешь, уволим его к чертовой матери — причину я найду, не беспокойся. Хочешь — расскажи ему все, пусть сам решает. Хочешь — расскажи и реши сама. Или решайте вместе. Но я сразу тебе говорю: лучший вариант — если вы поженитесь. Это решение сразу всех проблем!

Мариша даже в ладоши захлопала и принялась подпрыгивать на кровати. Инкуб отполз от нее и тихонько ткнулся носом мне в живот. Сердечко шарило по одеялу где-то в области моих коленей, оставляя влажные следы.

— Умммм, вы такая милая пара! — протянула Мариша, наклонив голову. — Пожалуй, я вас оставлю. Утром скажешь мне, что решила.

— Мариша, не оставляй меня с ним одну, я боюсь! — попыталась остановить ее я, но подруги и след простыл. Я растерянно уставилась на инкуба.

— Ну, и что мне с тобой делать? — спросила я его. Дэн моргнул и улыбнулся. Потом потянулся ко мне.

— Стоп! — сказала я и приложила палец к его губам, удерживая его от поцелуя. Дэн послушно замер. — Не нависай надо мной. Сядь.

Дэн только повернул голову на бок, вслушиваясь в мою речь, которая наверняка сейчас казалась ему бессмысленным набором звуков. Вот мой сладкий стон он бы понял, а слова — нет. Я похлопала ладонью по кровати справа от себя. Дэн посмотрел туда, потом послушно переполз на новое место. А это даже забавно. Я похлопала по другой стороне, он снова переполз. Так я развлекалась минуты три, пока не надоело. Дэн при этом даже ни разу не наступил мне на ноги, был очень осторожен и аккуратен. Даже осторожнее, чем в жизни, где пару раз сталкивался со мной плечом в тесном коридоре и даже один раз отдавил ногу.

Мне стало интересно, что такое можно еще с ним сотворить. Для начала я попробовала придать ему какую-нибудь смешную позу. Мне это удалось: Дэн замер в позе ласточки, подняв ногу, наклонившись и разведя руки в стороны. На кровати это было довольно затруднительно, и мышцы у него подрагивали, сохраняя равновесие. Потом я уложила его в клубок, как котенка. Потом поставила на мостик. Потом придала позу человека с рисунков аборигенов. Долго смеялась над получившимся результатом. Эх, жаль, у меня нет кристалла для изготовления магического портрета. А потом мне стало стыдно, и я позволила Дэну сесть на колени рядом с собой.

Хвостик то и дело пытался до меня дотянуться, но я его отгоняла. Вот кто, оказывается, виновник наших с Дэном бед. Я погрозила хвостику пальцем. Сердечко попыталось его обхватить, но я не позволила: стоит дурману коснуться моей кожи, и через час-полтора я уже буду пребывать в слюняво-счастливом состоянии, а Дэн будет ублажать меня. И при этом ничего не запомнит. Мне его даже жаль. У нас было столько замечательных ночей, а он не помнит ни одной. Какой смысл получать удовольствие в бессознательном состоянии, если ты об этом даже не узнаешь? Бедные инкубы.

Я погладила Дэна по щеке. Тот зажмурился от удовольствия. Блин, такой лапочка! И абсолютно послушный: делай что хочешь. Я уверена, что даже если я буду его бить, он мне ничего в ответ не сделает. Неудивительно, что их истребили.

А что, если ему засос поставить? Интересно, он заметит? И если заметит, что подумает? Нет, он наверняка подумает, что подхватил какую-нибудь заразу и пойдет к лекарю. Не буду так шутить. Впрочем, могу оставить ему десяток длинных царапин на спине, чтобы сразу стало понятно, что это от женских ногтей. Пусть тоже помучается, выясняя, кто это сделал и как. Нет, нельзя: он же тогда наверняка выяснит, что гуляет по ночам, попросит кого-нибудь пойти вслед за ним, а утром меня же обвинит. Конечно, мы с Маришей все ему объясним, но что-то мне такой вариант не нравится.

А может, просто не дать ему вернуться? Заколотить форточку, закрыть дверь на ключ и посмотреть, как Дэн приходит в себя с восходом солнца. Представляю его реакцию: «А? Что? Где я? Я что, опять ходил во сне?». Забавно, конечно, но я ведь так и не решила, что мне с ним делать. Так что пусть лучше вернется к себе в комнату, когда начнет светать. Я еще не готова к такому объяснению. Мне все еще происходящее кажется нереальным.

Задумавшись, я снова неосознанно погладила живот. Дэн тоже протянул руку. Я позволила ему прикоснуться.

— Да, там твой малыш, — улыбнулась я, и вдруг почувствовала, что я этому несказанно рада! Боже, я беременна! Я скоро стану мамой! И у меня будет милый мальчик с маленьким забавным хвостиком и вот такусенькими ладошечками. Обожаю детские ладошки. И ножки. И глазенки.

Дэн погладил меня по животу. Вряд ли он понимал меня, но все равно мне было от этого очень-очень хорошо. Я позволила ему прилечь рядом, обняла и чмокнула в лоб. Хвост снова попытался меня достать, но я весьма грубо его оттолкнула, и он спрятался за изгибом кровати.

— Я не собиралась этого говорить, но… спасибо, — сказала я Дэну. Тот снова довольно сощурился и улыбнулся: ему нравилось слушать мой голос. Я тихонько поцеловала его в уголок губ. Дэн заурчал и попытался скинуть лямочку с моего плеча. Эх, мужчины. Мы им о высоком, а они все о том же.

— Хорошо, — сказала я, решившись. — Но давай в этот раз без хвоста.

Чтобы ему было понятнее, я несколько раз демонстративно шлепнула хвостик, и Дэн стал держать его подальше от меня. Вообще-то вряд ли этот дурман был вредным, ведь он природой был предназначен именно для таких случаев. Но мне почему-то захотелось проверить, будет ли мне с инкубом так же хорошо, или все дело было исключительно в дурмане.

— Только осторожно, — я игриво погрозила Дэну пальцем. — Я теперь беременна, со мной нельзя грубо.

Впрочем, он никогда не был со мной груб. Скорее уж я его к этому принуждала пару раз. Дэн еще не понял, что ему разрешили сделать то, зачем он пришел, и я объяснила ему глубоким и долгим поцелуем. Дэн снова заурчал и торопливо принялся выпутываться из одежды. Меня это позабавило. Теперь, когда он был практически неразумным, его нагота казалась естественной. Я обняла его и притянула к себе. Ощущение было очень знакомым и родным. Оказывается, я успела привыкнуть к нему за эту неделю, и даже скучала по его прикосновениям, сама того не осознавая.