Страница 38 из 176
Сосед Захара – дядька Тимофей, был из последних. На лице его, словно маска, навсегда застыло выражение покоя, даже радости. Это было не просто странно, а вызывало ужас. И, почему-то, зависть. Хотя, согласно сложившейся в эпоху пожирателей поговорке: «лучше быть живым и несчастным, чем мертвым и улыбающимся».
Подругу можно было понять. Это все равно, как если на твоих глазах кого-то сжечь, а потом сказать: «Лезь в огонь!» Сан никогда не была трусихой. И эгоисткой, чтобы там Михайлов не говорил. Она просто была обычной девчонкой, потерявшей отца и знавшей, чем может закончиться очередное патрулирование для охотника.
Когда лейтенант Алиев вывел Сан из кабинета, Захар занервничал. Кто этих охотников знает, что ей грозит? Особенно не понравилось парню многообещающая фраза Марата: «Надеюсь, после этого любые ваши сомнения отпадут сами собой». Все внутренние настройки Захара немедленно переключились в режим «опасность».
«Они же тоже люди, - уговаривал он себя. – Разве кто-то может причинить Сан зло? Наверное, Алиев просто повел ее смотреть какую-то лабораторию. Всякие приборы, книжки умные»
«Но, тогда почему он и нас не пригласил?» - тут же возник в голове вопрос.
- Не нравится мне все это, - сделал конечный вывод Захар.
Ваня скосил на приятеля глаза, но ничего отвечать не стал. У него осталось еще пятнадцать вопросов, ответы на которые хотелось дать до прихода врача. Но нервозность Жильцова передалась и ему.
Стоило двери открыться, как парни тут же кинулись к ней. Строгий взгляд капитана слегка охладил их пыл. Но спокойнее не сделал. И лишь когда вслед да Михайловым вошла подруга и врач, оба смогли выдохнуть.
- Где ты была? – только и успел спросить Захар.
- Цыц! Становись, смирно!
Голос капитана подействовал на друзей как световой сигнал на собаку Павлова. В школе у них была первичная военная подготовка. И, видимо, не зря их по сорок минут в неделю учили ходить строем. Только Сан осталась стоять на месте. Вид у подруги был какой-то… потрепанный. Или, скорее, уставший. Не такой, какой бывает после десяти километров бега. Так девушка выглядела через неделю после смерти отца – опустошенной, разбитой и безразличной ко всему.
«Что же такого ей показали или рассказали, черт подери?» - Захару стало совсем нехорошо. А тут еще Михайлов «обрадовал»:
- Вам двоим тоже придется пройти испытание, которое только что с честью выдержала ваша коллега. Но позже. Лейтенант слегка, хм… изменил процедуру осмотра. Но теперь, вы втроем закончите заполнять свои анкеты, а после у вас возьмут кровь и мочу для анализа. – Александр нагнулся к уху Сан и прошипел: - Надеюсь, ты больше не будешь выпендриваться?
- Нет, - слабо откликнулась Сан.
- Вот и отлично. Вольно!
Михайлов вышел, оставив троих друзей на попечение Марата. Естественно, Захар снова было сунулся к девушке с вопросами, но врач быстро пресек ненужную болтовню. Будто учитель на контрольной, он стал прохаживаться перед ребятами, то и дело, посматривая на часы. Захар, почти не вчитываясь, вписал ответы и быстрее всех сдал планшет.
- Сан?
- Жильцов, идите сюда, - Марат был на страже. – Садитесь, закатывайте рукав. Надеюсь, иголок Вы не боитесь?
- Нет.
- Отлично!
Хоть лейтенант больше походил на старшеклассника, чем на дипломированного специалиста, но справляться с обязанностями ему это ничуть не мешало. Он быстро натянул маску из специальной ткани, затянул на руке Захара жгут и, как только синяя вена обозначилась чуть лучше, воткнул в нее наконечник заборного устройства. Пять секунд – и полная пробирка крови отложена в сторону.
- А теперь Вам надо сходить в туалет, - в ладонь неповрежденной руки тут же сунули пластиковую баночку.
- Я, эм… не хочу, - пришлось признаться Захару.
- Тогда, - не растерялся врач, - придется выпить пол литра жидкости. Думаю, десяти-пятнадцати минут хватит, чтобы захотеть?
Пришлось парню подчиниться. Обычно, он мог подолгу не посещать комнату задумчивости. Но, то ли недавние переживания сказались, то ли Алиев что-то незаметно добавил в кружку с водой, - не прошло и четверти часа, как Захар попросился выйти. Все это время добрый доктор занимал его измерением давления и снятием кардиограммы. Когда Жильцов вернулся, на его месте уже сидела Сан.
Несмотря на то, что она прошла главное испытание, все же формальности надо было соблюсти. Да и вдруг у Карпатовой сердечко шалит или сахар выше нормы. Еще одной встречи с пожирателем она может не перенести – помрет от инфаркта. Но нет, Сан была крепкой. Даже после всего пережитого пульс ее колебался в районе шестидесяти восьми – семидесяти пяти ударов в минуту. Ровный такой, четкий, Марат аж заслушался.
Кожа белая, без родинок и веснушек, гладкая и шелковистая. А когда лейтенант провел девушку в специальную безтеневую комнату с нормальным освещением, то смог рассмотреть, какого глубокого зеленого цвета у Сан глаза и какая чудная фигура.
- Одевайтесь, - с легкой досадой разрешил он.
Одернул себя – это совсем не профессионально. Но как тут оставаться профессионалом, когда тебе всего двадцать шесть, а стоящей напротив тебя полуголой чаровнице девятнадцать?