Страница 99 из 158
– Это ни к чему, – Ханаи пожала плечами, сохраняя прежнюю леность в голосе и взгляде. – Я прекрасно помню, откуда мы пришли. Доберусь сама.
Утомлённо качнув головой, она зашагала во мрак. Без прощаний, без финальной ядовитой фразы… Тихо качнулась вперёд и, привычно перенося вес с одной ноги на другую, направилась в чащу чёрного леса. Остановилась всего на секунду – чтобы одарить меня странным взглядом искоса – и пропала… Исчезла в темноте. Без фонарика, наедине с чернотой и страшным ночным лесом. И ведь из всех нас именно она – и только она – без проблем могла вернуться домой в этот час…
Вот уж кого действительно следовало назвать демоном в человеческом обличии!
– Мне очень жаль, – виновато произнесла Хитоми, старясь смотреть в сторону от присутствующих. – Жаль, что так вышло…
– И всё-таки это исключение скорее подчёркивает правило, чем опровергает его! – неожиданно подключилась Макото. Её голос, громкий и звенящий, совсем не подходил этому месту и времени, но от его звука, кажется, стало чуточку легче дышать. И страх, медленно подкрадывающийся в темноте, снова отступал, пятился к своей чёрной норе.
Хитоми сурово взглянула на сестру – отчего лицо её показалось мне ещё более мрачным, чем обычно – но та не собиралась останавливаться. Всё сильнее сжимая мою руку от возбуждения, Мако продолжила свою тираду:
– Кто вздумает уйти до окончания праздника – тот вредная противная девчонка, с которой никто не хочет дружить, вот! Даже если это парень. Нет – особенно если это парень! – она хихикнула в кулачок и легонько потыкала мне в бок локтем. – Так что если хотите остаться мужчинами – докажите, что достойны этого!
– Но нам-то не нужно доказывать, что мы… мужчины, – чуть слышно возразила невысокая девушка из друзей Хитоми.
– Возможно, – Макото, сияя детским самодовольством, покачала головой из стороны в сторону. – Но ты же не хочешь быть похожей на эту Хину, которая пришла, нагрубила и сбежала?
– Думаю, тут несколько другая ситуация… – попробовала было встрять Хитоми, но её голос ушёл в пустоту, кажется, затронув по пути только меня.
Подбоченившись свободной рукой и обведя собравшихся взглядом прищуренных глаз, Макото с вызовом закончила:
– В конце концов, мы не для того это всё устроили, чтобы вы сбежали от первого же скрипа!
Кто-то невесело хохотнул.
Я снова взглянул на развалины храма, почти стёршиеся уже из моего воображения, и по спине в который раз пробежал лютый холод. А в сознание, вытесняя всё на своём пути, нежданно проникли пугающие звуки старины… Звуки, среди которых упомянутые скрипы – изобилия скрипов! – оказались далеко не самыми внушительными и страшными.
– Внутри кто-то есть! – раздался вдруг неуверенный возглас, и вся наша группа обмерла. На месте застыла даже Хитоми, хотя уж она-то наверняка должна была знать обо всех запугивающих ловушках.
Если здесь вообще были ловушки…
– Не глупи, – с глупым, деланным сарказмом произнёс крашеный блондин. – Здесь никого не может быть…
– Не должно, – расплывчато ответила Хитоми, теребя пальчиком спадающие на грудь прядки волос. Она нервничала, хотя на сосредоточенном лице девушки не дрогнул ни один мускул.
– Идёт… – обречённо зашептал кто-то. – Приближается…
Я быстро посмотрел на Макото, надеясь, что это просто одна из её проделок, но младшая дочь Дома Амамия уже не улыбалась. Просто смотрела в кривую пасть дверного проёма и хмурилась… Хмурилась нехорошо – непривычно, слишком серьёзно.
«Ей не идёт такое это выражение…», – успел подумать я, пропустив момент короткого щелчка. Нет, я услышал его, этот короткий звук, но как будто бы опередил его – и потянулся против потока времени, загребая этот удаляющийся миг, зачем-то цепляясь за него всеми силами…
Раздались вскрики. Нет, не так. Множество испуганных возгласов слились в единый шумный вздох, распугавший любопытных ночных птиц и, кажется, встряхнувший даже деревья.
Виной тому был дикий, неестественный треугольник света, в котором, точно древняя погребальная маска, отображалось ужасное чёрно-белое лицо, кажется, целиком состоящее из теней и блеклых контуров.
Я почувствовал, как зашевелились волосы на голове, наверное, даже ахнул от неожиданности… До боли стиснул кулак левой руки, с трудом сдерживаясь, чтобы не раздавить в правой ладони хрупкие пальчики Макото.
А потом всё встало на свои места, как части плохонькой мозаики. Щелчок. Конус света. Страшное лицо… Это же был классический розыгрыш с фонариком, простой и незамысловатый – шутка детсадовского уровня.