Страница 53 из 64
- Тогда как ты объяснишь это?
Горничные замолчали. Страж, замерший за дверью, прислушивался в надежде, что они продолжат и он поймёт, о чём они говорят. Но минуты шли, а в кухне только стучали ложками да что-то булькало на плите.
- А я говорю... - но на первую горничную шикнула другая, и они опять замолчали.
Хлопнула дверь чёрного хода и в коридоре раздались шаги - кто-то шёл к кухне. Скорее всего, из конюшен, но Страж не стал этого выяснять, предпочтя ретироваться.
Пусть он и старался не задумываться, о чём же говорили служанки, мысли всё время возвращались к тому разговору. Что они подразумевали под проклятием? Что-то произошло, чего он не знает? Страж смотрел по сторонам теперь ещё больше, чем обычно, но всё равно ничего особенного не замечал. Всё шло своим чередом: гарнизон нёс службу, гвардейцы и стражи охраняли наследницу, многочисленные служанки прислуживали, учителя занимались её всесторонним образованием.
Лиестаней был прав: делать здесь было совершенно нечего. Скука. Когда не было дежурств, Четвёртый полюбил забираться на самую высокую сторожевую башню, северную, и любоваться окрестностями. Одеться потеплее, чтобы не продувало, и уйти в транс можно было почти мгновенно. А медитация теперь стала практически единственной его возможностью отдохнуть: кошмары просто сводили с ума. Вдали перемигивались огоньками несколько жилых рощ, да между холмов мерцало несколько чабаньих костров.
Страж вздохнул. Ночь стояла ясная, и звёзды, казалось, нависали над головой, глядя прямо в душу. Если смотреть слишком долго в небо, то возникало ощущение, что начинаешь проваливаться в его бездну.
- Любуешься? - раздалось над самым его ухом. Четвёртый вздрогнул: он не слышал, как подошла Шестая. И хотя здесь не было врагов, ему было неприятно оказаться застигнутым врасплох.
- Сложно оторваться, - кивнул он. Шестая устроилась рядом. Теперь они вдвоём лежали на площадке рядом со стойкой сигнального костра и смотрели на звёзды.
- Когда я была маленькая, - вдруг произнесла она, - я верила, что звёзды - это маленькие окошки, через которые умершие на нас смотрят.
- А теперь? - после непродолжительного молчания спросил Четвёртый, поняв, что продолжать она не собирается.
- А теперь не знаю. Но иногда всё ещё кажется, что оттуда кто-то наблюдает за нами.
Они затихли. Где-то по стене ходили дозорные - были слышны удары подкованных каблуков по камню и звон ножен. Сам того не заметив, Четвёртый соскользнул в транс.
Кто-то тронул его за плечо.
- Замёрзнешь, пойдём внутрь.
Надо же, Шестая всё ещё была рядом. Страж пригляделся. Этот странный блеск глаз, слишком красные щёки... Уж не пьяна ли она? Вставая, он как бы невзначай наклонился в её сторону, проверить, есть ли запах алкоголя, но Шестая вдруг подалась вперёд. Её губы были с лёгким привкусом вина и роз. Здесь, на сторожевой башне, они были совсем одни. Поцелуй всё длился и длился. Нужно было спуститься вниз - на открытой всем ветрам площадке раздеваться не стоило. Но и разрушать очарование момента не хотелось.
- Давно хотела это сделать, - наконец, оторвавшись от него, прошептала Шестая. Отношения между членами Ордена не приветствовались, но кто узнает, если они находятся на краю мира?
- Продолжим внизу? - предложил Четвёртый, и Шестая вместо ответа сжала его ладонь и потащила к лестнице. Они прокрались в её комнату никем не замеченные. Постель как раз прогрелась от камня, и нырнуть в неё оказалось настоящим наслаждением, несмотря на то что рассчитана она была только на одного - это побуждало их лишь теснее прижиматься друг к другу. Шестая была отчаянно страстной, что настораживало и возбуждало одновременно. Она так отличалась от всех женщин, которые были в жизни Четвёртого, хотя ему встречались разные, и тихие домохозяйки, и жгучие воительницы, и даже одна Ведьма. Воспоминание о Тиантей кольнуло в мозгу. Как давно последний раз он смотрел на кулон? Кажется, лишь раз с тех пор, как они начали своё путешествие по Холмам.
- Что-то случилось? - прошептала Шестая ему в ухо, и Страж понял, что внезапно замер, не в силах пошевелиться. Он откинулся на подушку. Продолжать дальше смысла не было - всё желание, как рукой сняло.
- Прости, - устало произнёс он. - Со мной иногда случается в последнее время.
- В последнее время? - Шестая недоверчиво выгнула бровь.
- После Ведьмы, - пояснил он. - Не знаю, как было раньше. Сама знаешь, что с моей памятью.
Попытка перевести всё в шутку вышла неудачной. Как неудачной была вся ситуация, в которой они оказались.
- То есть это не в первый раз?
Четвёртый промолчал в ответ. Что он делает? Здесь, сейчас, и вообще? Почему до сих пор не начал действовать? В его силах было отравить весь замок - центральный колодец особо не охраняли. Но нельзя было забывать о карательных отрядах. С одной стороны - и что? Почти никого всё равно не осталось. Но с другой стороны - ради жизней тех немногих детей, кого ему довелось увидеть по дороге, нужно было придумать какой-то другой, менее кровавый план. А что он делает вместо этого? Лежит пялится на звёзды и заигрывает с напарницей.
- Прости, - он встал. - Я лучше пойду.
Собрал вещи. Натянул штаны, ботинки. Шестая следила за ним, не отводя взгляда.
- До встречи.
- До встречи, - эхом отозвалась она.
В своей комнате он не стал ложиться на кровать, а вместо этого свернулся на полу, возле горячего камня. Холод пола не чувствовался сквозь овечью шкуру, а сквозняки отсекало стёганое походное одеяло. Он чувствовал себя будто в первом самостоятельном походе: в Холмах, вдали от всех, один на один с ветром и неведомыми опасностями. Впервые за долгое время он спал спокойно.