Страница 125 из 129
– Что ж, – наморщил и без того складчатый лоб профессор, – пожалуй, я возьму на себя смелость и поставлю вам «удовлетворительно» по программированию…
Облегченно выдохнув, студент торопливо протянул потрепанную зачетку, незаметно смахнув рукавом пыль с корочки.
Вдумчиво перелистывая слежавшиеся и покоробившиеся страницы, злокозненный преподаватель огорошил подопечного:
– Несмотря на несомненный прогресс в вышеозначенной области, еще по паре предметов вырисовывается явный «неуд»… А мой коллега с кафедры социокультурного анализа и прогнозирования суров!
Ненашев судорожно всхлипнул: он-то наивно настроился обрубить хвосты уже в текущем месяце…
Появление госпожи Гюрзенкарнц, искренне оплакиваемой безутешной челядью, да еще верхом на чудовищном драконе в компании многочисленных гостей произвело подлинный фурор.
В пять минут Изабельда вихрем пронеслась с инспекцией по замку, наведя порядок и застращав слуг. Естественно, быстренько был накрыт роскошный стол.
Расторопная Ванилла, сделав несколько рейсов, доставила в поместье всех желающих, в том числе счастливого жениха Ван Дуркинда. Теперь мы буйно праздновали помолвку. Король, слегка повредившийся в рассудке после разморозки, безропотно выдал видному сановнику разрешение на брак, поэтому положенный в таких случаях срок траура единогласно решили не соблюдать.
– Ты отныне будешь Изабельда Ван Дуркинд, – едко хихикала Диана.
– Зато тебе вообще не светит смена фамилии, – степенно отвечала солидная матрона.
По такому торжественному поводу решил навестить родную сестрицу барон фон Оберон, когда-то, в незапамятные времена, сватавшийся ко мне. Нет, от хронической икоты он не излечился, однако заметил, что напасть исчезает в присутствии преданной Мариолы. Чтобы навсегда облегчить тяжелые приступы неизлечимой болезни, мы дружно походатайствовали перед монархом. Тот, лишь бы отвязаться от назойливых просителей, быстренько присвоил отцу горничной какой-то завалященький дворянский титул, так что Зидфрид со спокойной душой мог жениться, тем более что будущая супруга уже ждала наследника.
Но и это еще не все! Компаньонки Беллы, Фрида и Араминта, дамы, скажем так, очень зрелого возраста, тоже собрались под венец! Неожиданно для всех престарелые сэр Дряхлинг и его кузен сэр Дряблинг воспылали к ним нежными чувствами.
Короче, теперь все были заняты приготовлениями к всеобщей свадьбе. Дело шло к осени, стало холодать, однако народ лихорадило – всю местность охватила эпидемия любовной горячки, мало кто избежал сладкого головокружения и щемящей сердечной тоски.
Особенно поразил всех экстраординарный поступок Беды Достопочтенного. Трубадур, презрительно наплевав на традиции и обычаи, развернулся на сто восемьдесят градусов. Он вдруг увидел, что королева – глупая мелочная клуша, и, недолго думая, избрал себе новую музу. Угадайте, кто произвел на него неизгладимое впечатление? Ванилла, конечно! А что, были сомнения? Каждый вечер укушенный разбушевавшимся Пегасом поэт изводил нас бесконечными одами, сложенными в честь несравненной авиаторши!
Однажды мне пришлось скрываться от гонявшегося за мной рифмоплета на кухне, где я некоторое время выслушивала слезные жалобы шеф-повара на катастрофическую нехватку рабочих рук.
– Минуточку внимания! – попросила я и выудила из своего вместительного, но малость потрепанного баула небольшой кинжальчик, совершенно невзрачный на вид. – Меч-складенец, прошу любить и не жаловаться!
Я, намертво вцепившись в рукоятку обеими ладошками, осторожно вытащила лезвие из ножен.
– Поберегись! – дико завопила я, выпучив глаза.
Казалось, залежавшийся артефакт существовал собственной жизнью, он алчно дрожал в моих руках, требуя крови и заставляя меня наливаться яростью и безудержным свирепым желанием все крушить и ломать.
– Извини, друг, я с сегодняшнего дня стала убежденной вегетарианкой, – буркнула я и, широко размахнувшись, как бывалый вальщик леса, рубанула подвернувшийся под руку кочан капусты.
Дорвавшийся до дела меч, действуя практически самостоятельно (я была всего лишь незначительным довеском к его рукояти), меленько нашинковал крупный овощ.
– Скорее дайте еще чего-нибудь! – завопила я, с трудом удерживая дергающийся кинжал.
Какой-то отчаянный поваренок бросил на стол корзину, доверху заполненную огурцами. Очумевшее холодное оружие вмиг нарезало зеленые пупырчатые сосиски фигурными звездочками.
Я начала уставать, а неутомимый клинок все не хотел униматься. Он порубал все продукты, которые нашлись на пищеблоке, да еще так художественно-изобретательно! Повар и его подручные едва успевали сгребать крошево в гигантские кастрюли и чаны.
Несколько мужиков, волоком тащившие цельную говяжью тушу, остолбенело замерли на пороге, а затем с визгом бросились врассыпную. Меч налетел на свежее мясо, поделив его на бифштексы, и на этом удовлетворил жажду крови, к моему вящему удовольствию, и успокоился. Я дрожащими руками сунула клинок в ножны и с трудом разогнула скрюченные конечности.