Страница 11 из 129
Вышивальщицы, вконец поражённые моей фамильярностью, попытались тихонько сползти в глубокий обморок. Я, перевернув несколько страниц, углубилась в текст:
«В начале сотворили Боги небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Духи Божии носились над водою.
И сказал один Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы.
И назвал первый Бог свет днём, а тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один.
И сказал другой Бог: да будет твердь посреди воды и да отделит она воду от воды.
И создал второй Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так.
И назвал второй Бог твердь небом. И был вечер, и было утро: день второй.
И сказали Боги: да соберётся вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша. И стало так…»
Я в изумлении подняла глаза от книги и праведно возмутилась:
– Ну ни фига ж себе! Это что ещё за пародия на Библию?! Какая варварская подделка!
Пожилые и, видимо, слабонервные вышивальщицы, едва очухавшись, снова плавно ушли в бессознательное состояние. А Изабельда, совсем потеряв душевное равновесие, вскочила с кресла и начала судорожно расхаживать по комнате. А я продолжала рассуждать:
– Глуповатые у вас в клинике тесты. А ты, Белка, что – молодой психиатр со свежеиспечённым дипломом? Хотя вряд ли… Слишком неадекватно воспринимаешь реальность. Значит, ты – одна из пациенток этого дурдома. И у вас тут позволяют психам над нормальными людьми издеваться?! Кстати, хочу предупредить: я и считать умею, если это вас интересует! По крайней мере, дифференциальными уравнениями меня удивить сложно. И даже, – с непередаваемым сарказмом вещала я, – таблицу умножения без калькулятора помню!
«Госпожа» рассеянно посмотрела на меня:
– Таблицу уважения? – и не дожидаясь ответа, продолжала колесить по комнате с задумчивым выражением на бледном худом личике.
Изабельда неожиданно притормозила передо мной, перестав мерить шагами помещение. Её длинный тонкий палец уткнулся в меня:
– Откуда ты? Кто твои родители?
Я опешила:
– Здрасьте-пожалуйста! Я к вам сюда не рвалась! Анкетку заполнить прикажете? И какое тебе дело до моих родных?! Выкуп хочешь потребовать? Ради баксов меня похитили? Не смеши! Мои родители сбережений не имеют, рядовые учителя. Мужа-банкира тоже нет на горизонте… Так что ваша шайка явно просчиталась. А может, меня с кем-нибудь перепутали? Обознались, с кем не бывает! Быстренько выпускайте меня, и я навсегда забуду дорогу в ваши пенаты…
Не особенно слушая мою речь, дамочка всё же слегка заинтересовалась и переспросила:
– Так ты не замужем?
– Нет, конечно! – почему-то обрадовалась я, хотя ещё пару дней назад это обстоятельство меня сильно огорчало и удручало.
Потеряв неожиданно интерес ко мне, Белла звякнула колокольчиком – вызвала амбалов, карауливших за дверью. Шепнув им пару слов, она, не обращая на меня более никакого внимания, прошествовала к своему креслу устроилась в нём поудобнее и тоже взялась за вышивание!
…Меня повели всё по тому же нескончаемому коридору, но уже в другую сторону. Мрачные, серые влажные камни стен (похоже, натуральный гранит, не декоративная штукатурка – я украдкой пощупала) освещались только воткнутыми кое-где большущими факелами, которые потрескивали и чадили. В небольшой нише стояли роскошные блестящие рыцарские латы. «Как в музее!» – мысленно восхитилась я. Здесь коридор резко сворачивал вправо, и, если внутри доспехов находился живой человек, наблюдательный пункт он выбрал неплохой – оба направления отсюда замечательно просматриваются. Очень мне хотелось пнуть эту консервную банку, но, к счастью, я иногда сначала соображаю, прежде чем сделать. А вдруг там и впрямь человек? Этот тевтонский рыцарь меня явно за покушение по головке не погладит. Или, наоборот, погладит? Железной рукавицей! Это если меч поленится вытаскивать. Да ещё за спиной равномерно сопят охранники… В общем, я, подчиняясь неизбежности, тихо-мирно брела, обходя пансионат по периметру. Ещё неизвестно, куда меня ведут. Может, на обещанную казнь?
Мои невесёлые размышления были прерваны грубо и бесцеремонно: сопровождающие резко притормозили у одной из множества ничем неприметных дверей.
– Хоть бы номерочек повесили при входе в камеру! – посоветовала я. – Или палату… – добавила я после паузы. – Хороши также картинки с зайчиками и ёжиками, как в детском саду.
Традиционно не обратив на мои слова ни малейшего внимания, охранники сосредоточенно занимались своими делами: один придерживал меня за плечо, чтобы ненароком не улизнула, другой, отодвинув засов, с трудом приоткрыл массивную дверь. Пропихнув меня, не особенно рьяно сопротивлявшуюся двум дюжим жлобам, в образовавшуюся щель, мужики живо захлопнули мышеловку и шустро задвинули засов. Услышав скрежет железа, я завопила:
– Справились, уроды корявые! Двое качков на одну слабую женщину! Вам это даром не пройдёт! Я ещё успею проредить чахлую поросль на ваших тупых башках!