Страница 42 из 121
— Вот так ходите, ходите, а потом "бац!" — и валяетесь на мостовой, — вздохнул старик.
— Это вы про смерть студента и мастера?
— Ага! Жуть какая, — кивнул Мох. — Приходил парень за день до случившегося, камешек свой забрал.
— А что случилось?
— Да ничего, — пожал плечами старик. — Просто на обычную проверку приволок. Помутнел он у него.
Я кивнула. Ну да, наши камни накапливают энергию мага, проецируя ее в нужном тому направлении. У сильных магов камни помогают справиться с переизбытком силы, заодно усиливая защиту. У неопытных магов камень — как запасной мешок с силой, которую камень бережно копит, а потом может поделиться в нужный момент. У таких задохликов, как алхимики, камни это больше амулет защиты, заряженный мастером и оберегающий подопечного от всякой пакости вроде сглаза, порчи и прочих негативных воздействий. Мы ведь с магами обучаемся бок о бок. И вот так камешек-трудяга, создавая вокруг хозяина щит, накапливая для него энергию, отражая всякую внешнюю мерзость, иногда болеет, устает и требует помощи извне. Но амулет, как ни странно, магически "подлечить" нельзя. Даже цепочку или оправу подлатывают и чинят вручную, без участия магии, так как амулет "приучен" сопротивляться и отражать любую направленную на него силу, заключая ее в своих недрах. Алхимики так вообще раз в месяц сдают кулоны для подзарядки.
— Ты же второго мага перед смертью видела? — остановившись у стеллажа, спросил боровик.
— Присутствовала в процессе, — вздохнула я.
— Да ты что? — всплеснул руками старик и кивнул на стремянку. — Лезь. Только гляди, не переверни там все.
Я покорно полезла наверх, стараясь не вдыхать залегшую на полках пыль и не задеть рукой какую-нибудь банку.
— Да... Бедолага. Так торопился, пока я его амулет искал. Там застежка раскрошилась, — бубнил у подножья стремянки Мох. — От судьбы не уйдешь.
— Мастер Лерус тоже у вас был? — насторожилась я, попутно проверяя на просвет ткань отрытой мантии, не побита ли молью.
— Ага. Перед самой кончиной зашел. Ходил тут по коридорам, ворчал, что возились так долго. Покрикивал на меня. Все торопился куда-то, стоит, потеет. Глаза как у рыбы дохлой.
— У камня? — отвлеченная изучением целостности ткани, спросила я.
— А? Какого камня? Леруса! — рыкнул Мох. — Он болел, наверное, оттого за своей цацкой прибег. Они ж боятся, когда сила уходит. Я ему говорю, "сами свой камешек призовите", а он мне "не могу, силы иссякли". А сам стоит как смерть белый.
Я замерла, переваривая услышанное, странно это было. Как же должен был заболеть опытный маг-некромант, чтобы не суметь призвать камень? Его даже я позвать могу, ведь он только на мою ауру настроен.
— А Семаг нормально выглядел? — уточнила я. Зачем? Сама не знаю.
— Как выглядел? — Мох озадаченно почесал плешь. — Нормально выглядел, как все они. Бледный, нервный. Ну так сессия...
— А вы директору говорили?
— Дык. И директору, и этой змее белобрысой, — отмахнулся Мох.
— Мастеру Дорхе?
— Ну да. Толковый мужик. Все выспросил, лазил тут часа два, все руками водил. След искал.
— И нашел?
— А леший их разберет. Пошептались с Кинаром и ушли.
Я зажала находку под мышкой и, стараясь не спикировать на голову Мху, потопала вниз. Значит, Дорхе все знает? Интересно, а мастер знает обо всем этом?
— Учти, угробишь еще одну, — наставительно бубнил Мох, — покупать сама будешь.
— Это незаконно! — возмутилась я, выпутываясь из старой мантии.
— Зато поучительно, — подавая мне новую одежду, изрек Мох. — А то взяли моду: "дядя Мох дай то", "Дядя Мох дай это"!
— Так мы не маги, одежду восстанавливать не умеем, — застегивая обновку, оправдывалась я. — Ее и не каждый маг восстанавливать может. А иллюзия, знаете ли, не греет.
— А руки на что?
— Дядя Мох, — выдирая у боровика старую одежду и растягивая ее на свет, выкрикнула я, — тут не руки с иголкой, тут паук-ткач нужен!
— Вы бы дурью там у себя меньше маялись, — отнимая у меня изодранную одежку и бережно сворачивая ее, отозвался Мох. — Вот изобрели бы что-нибудь нужное. Мантию самолатающуюся, например. А то все огни эти потешные, яды, взрывчатка. Жуть эта непонятная, что по академии носится.
Я проследила за бережно свернутой и уложенной на полку мантией.
— А вакцина от оспы? — возмутилась я.
— Так то лекари, — топая к выходу, отозвался Мох.
— Ага, лекари, — проворчала я. — Много они бы смогли, если бы один из нас эту пакость себе не привил.
— Ага! — хохотнул боровик. — Это вы любите. Кстати, как то чудо, что на озере поселилось?
— Катрим? — уточнила я. — Нормально. Мастера как раз решают, как обратить его мутацию.
— И как, решили? — засмеялся боровик. — А то он там вовсю обжился. С местной детворой рыбачит, они ему пирожки таскают.
Значит, не мошками едиными живет наша жертва собственного любопытства. Хотя мы и сами знали, что от своей мутации Катрим в полном восторге. Он даже уже тему дипломной работы обдумывает! Такой материал для нее, не каждый может описать процесс мутации во всех подробностях и с точки зрения мутировавшего. Да ему половина наших студентов завидует, но его подвиг повторять не решаются. А еще мастера все подобные реактивы под замок упрятали. Ну так, на всякий случай, а то потом в корпусе одни человекоподобные особи останутся, кто с хвостом, кто с крыльями... Хотя Катрим под водой часами сидеть может, даже спит там, чем плохо?