Страница 2 из 121
— А если будете продолжать мне пакостить, — Ольха злобно прищурилась, — следующим блюдом будет ворон под соусом.
— Ворон не едят, — обиженно отвернулся Каратай.
— Ага, — кивнула я. — Говорят, у них мясо воняет.
— Солнышко, это просто никто не пытался, — улыбка у Ольхи стала почти как у злыдня. — И если мастер Каратай не прекратит лезть в мои специи, я его приготовлю. И попрошайкам скормлю!
— Грызетесь? — раздался зычный бас мастера Болота. — Как приятно вернуться домой!
— Беги, друг! — простонал ворон. — Беги! У меня тут бунт наемной силы!
Хозяин лавки широко улыбнулся, закрыл дверь и двинулся к нашей грызущейся компании.
— По какому поводу ссора?
— Анис, — коротко сообщила я.
— В порошке? — мастер понимает меня с полуслова.
Я согласно кивнула, Болот зычно расхохотался и подмигнул ворону:
— А я говорил, что с Ольхой сам разбираться будешь?
— Говорил, — вздохнул ворон.
— Вот и разбирайтесь сами, — мастер ласково глянул на кухарку. — А кормить работодателя будут?
— Ой! — воинственность боровчихи улетучилась мигом. — Хмель! Вяз! К столу! Накрывайте в столовой!
— А там что? — Болот с интересом наблюдал за тем, как я пытаюсь удержаться на ведре.
— Злыдень, — буркнул Хмель, волоча по лестнице клетку для кур. — Мы его только что изловили.
— Ой! А как же амулет? — Болот выглядел расстроенным. Очень.
— Так словили же, — подмигнула я наставнику.
— Значит, надурил меня торговец, — вздохнул мастер.
— А может, он бракованный? — встрял ворон.
— Кто?
— Злыдень, — уверенно сообщила я.
— УЖИН! — донеслось из столовой.
Посрамленный и поникший злыдень был перемещен в клетку, а мы, веселые и голодные, переместились в столовую, в которой отчетливо повис аромат аниса.
***
— И как твое «ничего»? — поинтересовался у меня мастер Болот, расчленяя картофелину в тарелке. — На каникулы пойдешь или опять все лето будешь носиться на пересдачи?
— Ерунда одна осталась, — отмахнулась я. — Пару зачетов, сдам не глядя. Потом практика. Так что лето все равно испорчено.
— Вот «не глядя» не надо, — нахмурился наставник. — Знания надо получать тщательно.
— Так наша Данка из их когорты самая знающая, — отозвалась Ольха, подкладывая мне в тарелку мясо. — Она же с детства в травах и ядах разбираться умеет.
— Лучшая, не лучшая. А ей еще лицензию получать, — отозвался ворон. — Мне ведь будет нужен компаньон после смерти Болота.
Я подавилась киселем, мастер Болот отодвинул тарелку, семейка боровиков, сидящая за столом, растерянно моргнула. Синхронно.
— Что? — ничуть не смутился Каратай. — Я о будущем думаю. Ты, дружище, еще сколько проживешь? Еще лет 10-15, ты же не бессмертный.
— А если ты первый помрешь? — мастер беззлобно улыбнулся.
— Вороны долго живут, — спокойно сообщил Каратай. — Не зря же я это тело выбрал. И особь молодая была. Так что поставить на ноги наше рыжее несчастье успею.
— Спасибо за доверие, — пробурчала я.
— Угу, — продолжал ворон. — А вот чтобы лицензию получить, тебе попотеть придется. Особенно в свете твоего происхождения.
Да, такт не является чертой характера Каратая. Я недовольно поморщилась, осознавая правдивость его слов. Прав он, меня везде под микроскопом рассматривают, там, где позволена одна ошибка, мне ни одной не простят.
— Каратай! — грозно отозвалась Ольха. — Не при Данне.
— Ага, — огрызнулся ворон. — А то она не знает! Данна у нас далеко не дура!
— Здесь никого не интересует ее происхождение, — напомнил Болот, — тем более, к Данне отношение в городе более чем хорошее. Ее люди любят. И дети за дела отцов не отвечают.
— Любят и в Академии, и в городе, — Каратай униматься не собирался. — А вот тем канцелярским крысам в столице плевать на нашу умную, порядочную и талантливую Данну. Магам до людских дрязг дела нет, а вот люди — дело совсем другое. А лицензию на торговлю с людьми люди и выдают...Так-то. Или прикажешь Данне контрабандой заниматься?
— Хватит! — отмерла Ольха. — Все! Завтра к столу суп из ворона!
— Подавишься! — огрызнулся ворон.
— Собакам скормлю! — кровожадная боровичиха — то еще зрелище.
Я растерянно улыбнулась, следя за этой перебранкой. Знаю ведь, что это все для того, чтобы сгладить сказанное. Каратай сам понял, что сказал, и вот теперь они с Ольхой во всю потешаются друг над другом, пытаясь отвлечь меня от грустных мыслей. Я подняла глаза на Болота. Старик ободряюще мне улыбнулся и подмигнул. Я улыбнулась в ответ. Я этот диплом и лицензию получу, чего бы мне это не стоило. Ради мастера, ради отца, ради всех, кто сейчас делит со мной стол и кров. Как хорошо, когда есть семья. И пускай она странная и необычная, но все равно, как же это хорошо. У меня опять есть семья. И я для них наизнанку вывернусь, если надо.
***
— Данка, спишь? — раздался за дверью голос Каратая и перестук коготков по полу.
— Сплю, — я решила обидеться, так, для порядка.
— Пустишь?
— Нет, — весело отозвалась я.
— А у меня конфеты, — соблазняли меня из-за двери.
— А у меня диета, — нараспев отозвалась я.
— Какая диета, Данка, ты на свет прозрачная, — проскрипела птица. — В Академии по тебе анатомию изучать можно без вскрытия.
И тут мастер слукавил. Не очень сильно, но, надо признать, на пирожках и блинах Ольхи прозрачной нельзя стать даже при огромном к этому стремлении. Никогда не считала себя пышкой, но наличием фигуры небеса меня не обделили. Просто наличие этой самой фигуры я удачно, и не без умысла, скрываю под просторной одеждой и еще более просторной мантией. Никогда не понимала девушек, выставляющих напоказ все то, чем наградила их природа, а потом стонущих от повышенного интереса мужчин. Не считаю нужным привлекать к себе лишнее внимание, мало ли чье привлечешь.
— И я вас люблю, мастер, — я с улыбкой отложила книгу и выбралась из-под одеяла.
Накинула на плечи халат, пробежала по полу, открыла двери, пропуская важно шагающую птицу.
— А где конфеты? — обиженно вопросила я.
— Так ты же на диете, — нашелся ворон.
— Нет. Вы не скряга, — я с досадой покачала головой. — Вы подлый обманщик.
— Так некроманты все такие, — согласно кивнул ворон и уже сварливо добавил: — Чего босая ходишь?! Марш в постель!
Да уж, весна хоть и ранняя, но ночи все еще холодные, дощатый пол и босые ноги явно не способствуют здоровью.
— Так с чем пожаловали? — осведомилась я, залезая под одеяло.
— Каяться, — ворон легко слетел на изножье кровати.
— Кайтесь, — разрешила я.
— Каюсь. Дурак. Прости. Не хотел обижать, — ворон покаянно склонил голову.
— Прощаю, — смеясь, кивнула я.
— Вот нельзя быть такой доброй, — отозвался ворон.— А как же месть? Как же злорадство над поверженным?
— Так я не некромант, — смеясь, пожала я плечами. — Я алхимик. Мы не мстим. Особенно друзьям.
— Ага. Вы травите, — кивнула птица.
— Это да, — коварно сообщила я. — Причем не насмерть... а так, в воспитательных целях.
— Ты мне опять слабительное в воду подмешала? — страдальчески простонал ворон.
— Нет. Я сегодня добрая, — отмахнулась я. — Но вот Ольха на грани. Быть вам, мастер, коронным блюдом.
— Руки коротки, — нахохлилась птица.
— Но анис советую купить как заказано.
— Это я уже понял, — ворон нервно почесал лапой за ухом. — Ты с утра в Академию или как?
— К полудню. А вы?
— Я тоже так пойду. Недоразвитые мои совсем от рук отбились. Надо план подготовить. С ужасом жду практики.
— Ну вы же не один будете.
— Ну да. Я, аспирант, табун недоделанных первокурсников и прорва голодных умертвий.
— Озим уже начал зачеты по бегу, — сообщила я.
— Ну хоть разбегутся вовремя, — вздохнул ворон. — Поднять нежить не проблема, а вот уложить ее на место, да еще и сохранить все свои органы в полной комплектации, это задача. Так что да. Бег однозначно нужен! Значит, вместе топаем на учебу?
— Да, — кивнула я. — Только не проспите.
— Я пошел, — Каратай легко слетел с кровати и, цокая коготками, вышел вон.
Странное дело, боится мастер Каратай летать. По дому там, со шкафа на стол, с буфета на пол еще не беда, но вот по улице боится. А с тех пор, как мастера чуть кот не разорвал, так и вообще один не выходит. Вот так я и Хмель, помимо домашних дел, выполняем функции транспортного средства для вредного и ворчливого профессора некромантии, лектора Нуирской Академии Магии и Науки Васелина Каратая.
Я устало зевнула и улеглась на подушку. За окном шуршали ветки деревьев, мирно покачиваясь под порывами ветра. Теплый воздух заполнял комнату ароматом цветущих садов, где-то далеко у пруда распевались лягушки, заполняя ночной мрак своим причудливым кваканьем. Лаяли собаки, видимо, делясь скопившимися за день новостями. Сон неслышно затапливал комнату, силуэты смазывались, звуки становились тише, а я уверенно погружалась в дрему. Я изо всех сил надеялась, что кошмаров не будет. Зря.