Страница 2 из 121
— Ворон не едят, — обиженно отвернулся Каратай.
— Солнышко, это просто никто не пытался, — улыбка у Ольхи стала почти как у злыдня. — И если мастер Каратай не прекратит лезть в мои специи, я его приготовлю. И попрошайкам скормлю!
— Беги, друг! — простонал ворон. — Беги! У меня тут бунт наемной силы!
— По какому поводу ссора?
— В порошке? — мастер понимает меня с полуслова.
— А я говорил, что с Ольхой сам разбираться будешь?
— Вот и разбирайтесь сами, — мастер ласково глянул на кухарку. — А кормить работодателя будут?
— А там что? — Болот с интересом наблюдал за тем, как я пытаюсь удержаться на ведре.
— Ой! А как же амулет? — Болот выглядел расстроенным. Очень.
— Значит, надурил меня торговец, — вздохнул мастер.
— Кто?
— УЖИН! — донеслось из столовой.
— Ерунда одна осталась, — отмахнулась я. — Пару зачетов, сдам не глядя. Потом практика. Так что лето все равно испорчено.
— Так наша Данка из их когорты самая знающая, — отозвалась Ольха, подкладывая мне в тарелку мясо. — Она же с детства в травах и ядах разбираться умеет.
Я подавилась киселем, мастер Болот отодвинул тарелку, семейка боровиков, сидящая за столом, растерянно моргнула. Синхронно.
— А если ты первый помрешь? — мастер беззлобно улыбнулся.
— Спасибо за доверие, — пробурчала я.
Да, такт не является чертой характера Каратая. Я недовольно поморщилась, осознавая правдивость его слов. Прав он, меня везде под микроскопом рассматривают, там, где позволена одна ошибка, мне ни одной не простят.
— Ага, — огрызнулся ворон. — А то она не знает! Данна у нас далеко не дура!
— Любят и в Академии, и в городе, — Каратай униматься не собирался. — А вот тем канцелярским крысам в столице плевать на нашу умную, порядочную и талантливую Данну. Магам до людских дрязг дела нет, а вот люди — дело совсем другое. А лицензию на торговлю с людьми люди и выдают...Так-то. Или прикажешь Данне контрабандой заниматься?
— Подавишься! — огрызнулся ворон.
Я растерянно улыбнулась, следя за этой перебранкой. Знаю ведь, что это все для того, чтобы сгладить сказанное. Каратай сам понял, что сказал, и вот теперь они с Ольхой во всю потешаются друг над другом, пытаясь отвлечь меня от грустных мыслей. Я подняла глаза на Болота. Старик ободряюще мне улыбнулся и подмигнул. Я улыбнулась в ответ. Я этот диплом и лицензию получу, чего бы мне это не стоило. Ради мастера, ради отца, ради всех, кто сейчас делит со мной стол и кров. Как хорошо, когда есть семья. И пускай она странная и необычная, но все равно, как же это хорошо. У меня опять есть семья. И я для них наизнанку вывернусь, если надо.
***
— Данка, спишь? — раздался за дверью голос Каратая и перестук коготков по полу.
— Пустишь?
— А у меня конфеты, — соблазняли меня из-за двери.
— Какая диета, Данка, ты на свет прозрачная, — проскрипела птица. — В Академии по тебе анатомию изучать можно без вскрытия.
— И я вас люблю, мастер, — я с улыбкой отложила книгу и выбралась из-под одеяла.
— А где конфеты? — обиженно вопросила я.
— Нет. Вы не скряга, — я с досадой покачала головой. — Вы подлый обманщик.
Да уж, весна хоть и ранняя, но ночи все еще холодные, дощатый пол и босые ноги явно не способствуют здоровью.
— Каяться, — ворон легко слетел на изножье кровати.
— Каюсь. Дурак. Прости. Не хотел обижать, — ворон покаянно склонил голову.
— Вот нельзя быть такой доброй, — отозвался ворон.— А как же месть? Как же злорадство над поверженным?
— Ага. Вы травите, — кивнула птица.
— Ты мне опять слабительное в воду подмешала? — страдальчески простонал ворон.
— Руки коротки, — нахохлилась птица.
— Это я уже понял, — ворон нервно почесал лапой за ухом. — Ты с утра в Академию или как?
— Я тоже так пойду. Недоразвитые мои совсем от рук отбились. Надо план подготовить. С ужасом жду практики.
— Ну да. Я, аспирант, табун недоделанных первокурсников и прорва голодных умертвий.
— Ну хоть разбегутся вовремя, — вздохнул ворон. — Поднять нежить не проблема, а вот уложить ее на место, да еще и сохранить все свои органы в полной комплектации, это задача. Так что да. Бег однозначно нужен! Значит, вместе топаем на учебу?
— Я пошел, — Каратай легко слетел с кровати и, цокая коготками, вышел вон.