Страница 10 из 121
Процесс практики занимательный, увлекательный, веселый и непредсказуемый. Но не у алхимиков. Был. Видимо, мастер Дорхе принял слишком близко к сердцу наши плачевные знания о нечисти и способах спасения от нее же, родимой. Поговорил с директором, обсудил с наставниками и, при полной поддержке руководства и учительского состава, выгнал нас — детей подвалов и библиотек — на полевую практику. Но кто ж знал, что она будет такой!
— Данка, а оно ядовитое? — орал Клим из параллельной группы, уворачиваясь от плевков какой-то мерзкой твари размером с корову и видом напоминающую кузнечика-переростка.
— Если плюется, то, видимо, да. Чего бы ему плеваться просто так? — в логике мне не откажешь.
— Мы его не проходили!
— Знаю...
— И что делать?
— Бежать, — пожала я плечами.
— Куда?
— В лес! Там деревьев много, оторвемся.
Я подобрала края мантии и припустила что есть духу в лесок, редеющий на горизонте. Клим сопел рядом. Жуткого вида фантом навьего монстра припустил за нами с утроенной скоростью. Страшно. Вот умом понимаю, что оно неживое и вреда не причинит. Но вот как подумаю о том, что такое из норы вылезет, когда я за ингредиентами для зелья полезу, так сразу ногами быстрее перебирать начинаю. По легенде, мы с Климом направились в горы за смолой для эликсира роста, а там из расщелины на нас поперло сие чудище, жутко ворочая глазами и плюясь зеленой жижей.
— Молодцы! — Дорхе развалился на валуне и лениво нам аплодировал. — Выжили.
— С-с-спасибо, — прохрипели мы с Климом.
— Мораль из произошедшего? — вопросил мастер, раскуривая трубку.
— Не лезть в горы самим, если все можно купить в лавке, — ответила я, стараясь не потерять сознание от бега.
Дорхе скривился и с надеждой глянул на Клима.
— Не шуметь в горах? — предположил мой однокурсник.
— Небезнадежен, — констатировал Дорхе. — На завтра повторить жителей водоемов.
— Я плавать не умею, — печально призналась я.
— От вас требуется не стать жертвой. Так что плавательные способности неважны, — отмахнулся от меня дракон.
— Ну как, пострадавшие есть? — бодро осведомился Ждан, мордовавший на лужайке вторую половинку моих сокурсников.
Учеба проходила в условиях, близких к полевым. Ребята-лекари ждали на полянке, пока мы тут уносили ноги от фантомов, а потом с фантомными же ранениями отправлялись для оказания первой медицинской помощи. Потом происходила смена групп. Так и лекари отрабатывали навыки бега, и мы — алхимики — навыки медицины. Куда ж без нее, когда работаешь в условиях повышенной взрывоопасности.
Но раньше нас больше учили, как помочь себе самому, если вдруг засыпало в башне, обрызгало кислотой, привалило книжным шкафом... меня тоже разок чуть не прихлопнуло. Страшно вспомнить. Кстати, последнее — самая распространенная травма среди алхимиков, а не смерть от лап василиска или кикиморы. По моему мнению, намудрили чего-то в этом году. Хотя, в общем и целом такая практика нравилась мне больше. Свежий воздух, адреналин, впечатления. Чувствуешь себя, словно настоящий маг.
— Пускай будут... — лениво заметил Дорхе и кивок на Клима, — ожог чего хотите, — кивок на меня. — Шок от испуга.
— Скорее наоборот, — улыбнулся Ждан, — Жваго в шок не впадет. Скорее, вашу нечисть до шока доведет.
— Такая стойкая?
— Такая вредная, — хмыкнул Ждан и подмигнул мне.
— Я согласна и на переломы, только бы лечь, — покаянно согласилась я.
— Ступайте, — благодушно махнул рукой Ждан. — У нас перерыв. Вас там мастер Каратай ждет на обед. Его подопечные уже отмучились.
— Бедные зомбики, — вздохнула я, глядя в сторону полигона некромантов.
Из-за пригорка как раз показался Хмель с корзинкой. На боровичке была традиционная шляпа маленького народа, благодаря которой они и получили такое странное название. Действительно, издалека невысокие человечки в огромных покатых шляпах очень походили на грибочки на ножках. Но шляпы у боровиков были на удивление универсальны, защищали от дождя, солнца, а при необходимости могли использоваться в качестве корзины. Ходили даже шутки о том, что боровики шляпы используют и как тарелки, и как лодки, и даже как колыбели для новорожденных. Призывно помахав мне, боровичок скрылся за горизонтом. Мы с Климом, держась за друг дружку, поплелись к вожделенной полянке. До сегодняшнего дня я думала, что я очень даже спортивная. Как я ошибалась! НЕНАВИЖУ ПРАКТИКУ!
— Мое почтение мастеру! — крикнул мне в след Ждан.— Жду вас после обеда на полянке.
Хороший мужик этот Ждан. Пьющий, но хороший. Может, ему зелья от пьянства подмешивать в чай? Я отлепилась от Клима и побрела туда, откуда плыл умопомрачительный аромат пирогов, испеченных Ольхой. Некроманты уже закончили измываться над нежитью и утопали отдыхать от практики, наши же студенты разбрелись по полянке с целью поедания бутербродов. Каратай и Хмель возились вокруг покрывала, расстеленного на траве, умертвия печально взирали на нас из-за магического контура. Да, им обед не светит.
— Данька, где тебя леший носит? — Каратай недовольно прыгал по покрывалу вокруг мясного пирога.
— Удирала от фантома плотоядного кузнечика, — созналась я, принимая тарелку от Хмеля.
— Сквирах,— констатировал Каратай. — Мерзость дикая. Жижей плевался?
— Да.
— Хорошая идея с практикой для вас, малахольных, а то слепнете в своих библиотеках. А так... романтика.
Я с сомнением глянула на "романтику", плотоядно взирающую на нас из-за мерцающей решетки. Даже есть расхотелось.
— Данка, ты жуй, я тебя у Ждана на обед отпросил, а не на весь день, — проворчал Каратай. — Так что быстро подкрепляемся и все. Рассиживаться некогда.
— А я вообще домой хочу, — прошептал Хмель, косясь на умертвиков.
— Страшно? — замогильным голосом осведомилась я.
— Да, — поежился боровичок, — А тебе?
— Мне? Нет, — коварно улыбнулась я.
— Ну да. По сей день кошмары после приюта... — проворчал Каратай. — Что ей мертвецы да сквирахи!? Ты хоть знаешь, как фанатики детей мордуют?
— Нет, — печально выдал Хмель.
— Вот и хорошо, что "нет", — улыбнулась я и принялась грызть пирог.
Мое приютское прошлое и вправду похлеще всяких там жуткостей навьего мира. Только в прошлом это все. Каратай клевал пирог, Хмель, боязливо косясь на зомбиков, грыз яблоко. Я настороженно разглядывала горизонт. Странно как-то все было. Воздух дрожал как над костром, и на душе как-то тяжело, жутко и тревожно. Я растерянно оглянулась. Другие студенты преспокойно жевали свой обед, на небе ярко светило солнышко, пели птички, а мне было страшно. На ровном месте. Я тряхнула головой и принялась за обед.
И тут началось. Сначала затихли птицы, потом стих ветер и дрогнула земля. Из ниоткуда на нас кинулся аспид. Жуткого вида тварь с тремя головами шипела, на ходу поплевывая огненными шарами. На поляне стало очень тихо, а потом кто-то восторженно выдал:
— Ну этот Дорхе и мастак в иллюзиях!
А мне эта иллюзия ой как не понравилась. Чудище выскочило на поляну и растерянно уставилось на студентов, студенты на чудище глядели с любопытством и разбегаться в священном ужасе не собирались. Аспид, озадаченный нетипичным поведением жертв, замер на лужайке, удивленно моргая и косясь на лыбящихся ребят тремя парами красных глазок.
— Хыыыыыыыыы, — рыкнул аспид.
— УУУУУ! — студенты стоя аплодировали умению мастера Дорхе.
— Мастер... — шепотом позвала я. — А это иллюзия?
Тварь стояла в паре локтей от нашего покрывала и выглядела на удивление реальной. Меня начали терзать сомнения. Очень неприятные сомнения.
— Данка, откуда здесь аспиду взяться? — хмыкнул Каратай. — Тут этих тварей отродясь не было. Это ж чистая навь. Иллюзия это. И довольно топорная.
А потом пришедший в себя аспид повторил свое "хууу" и край нашего покрывала жизнерадостно запылал, медленно скукоживаясь под натиском растущего пламени. Мы с Каратаем ошарашенно переглянулись, студенты на полянке оживились и, повизгивая, принялись впадать в панику. Аспид выглядел очень довольным и очень голодным.
— Тревога! — почему-то шепотом воскликнул Каратай.
— В рассыпную! — заорала я, отскакивая от очередного огненного шара.
И вот на полянке воцарилась организованная и шумная неразбериха. Студенты кинулись кто куда. Кто к валунам, кто в лесок, кто мертвым прикинулся. Сразу видно, что мы не боевые маги, те бы радостно бросились к чудищу с желанием попрактиковать воинское мастерство. А мы — детище науки, немощное, неуклюжее и потому небоеспособное, но находчивое. Аспид же пёр на нас с Хмелем. Логично, мы были ближе всего, еще и в окружении еды, этакая закуска с основным блюдом и десертом.
— Может, он мимо проскочит, если замереть? — предположил Хмель.
— Беги! — я, задрав подол, уже драпала прочь. — Изжарит!
Зверюга среагировала на мой визг веселым оскалом и радостным облизыванием. Экая я аппетитная, спасибо Ольхе, откормила — прямо как по заказу для аспида. Эх, видел бы он меня прежнюю — шарахнулся бы и мимо прошел. А может, еще бы и поесть предложил. И вот я, вся аппетитная, припустила в сторону леса, Хмель, не сбавляя визга и скорости, несся рядом. Каратай был брошен и забыт всеми по причине своей малой питательной ценности. Опять жалею о своей потерянной костлявости. Больше никаких булочек на ночь!
— Зигзагами! Петляйте, он видит плохо! — понеслась нам в след мудрость старших от Каратая.
Мы понеслись зигзагами по полю, уходя от огненных снарядов. Что-то мне это напомнило. Как-то часто я зигзагами бегаю в последнее время. Под ноги нахально лезли камни и какие-то ветки, невесть откуда взявшиеся, но жар, нагоняющий со спины, придавал мне прыгучести и маневренности. Ничто так не развивает гибкость и смекалку, как страх скорой и мучительной смерти. За спиной что-то шмякнулось и застонало. На ходу обернулась прикрикнуть на Хмеля и замерла в ужасе, наблюдая, как на споткнувшегося боровичка наступает жуткий монстр. Бледный Хмель неловко попытался подняться и снова шмякнулся на землю, то ли за корягу зацепился, то ли за камень.