Страница 21 из 53
Наконец, пришёл тот долгожданный день, когда должно состояться долгожданное и народ услышит голос самого товарища Сталина. У клуба собралось все население поселка, все от мала до велика. Прошел час другой, но «тарелка» молчала. Бабы томились в догадках, а самые неверующие уверенно утверждали:
—Бабы, брехня это все, как могут из Москвы прилететь по проволоке страдания? Брехня это все!
—Некоторые бабы, побывавшие в гостях у городских родственников, перечили первым:
—Я у сестры была в городе, так там эти тарелки уже по домам на стенах висят. Я, правда, песни слушала.
—Ой, брешет и ногой не скребет. У неё в городе нет родственников.
Страсти начинали накаляться, скандал баб грозил перейти в более жесткую фазу, но появился человек, который подошел к Дронову и что-то сказал. Споры стихли, все ждали, как повернется дело. Дронов поднял руку, давая знать, что будет говорить:
—Товарищи, кто-то спилил столбы и забрал проволоку для хозяйства. Вредителя уже арестовали. Сегодня трансляции не будет, все переносится на завтрашний день.
Люди стояли в недоумении, кто-то крикнул:
—Какая сляция?
Дронов понял, что совершил ошибку и тут же исправился:
—Трансляция — он замолчал, подбирая понятные для людей слова, — это передача слов товарища Сталина из Москвы к нам. Понятно?
—Понятно.
—Приходите завтра.
На следующий день к сельскому клубу пришли даже старые бабушки. Все непрерывно смотрели на «тарелку».
Вдруг из неё послышались шорохи, потом резкий треск. Люди даже немного отодвинулись, но интерес оказался сильнее страха. Еще некоторое время в тарелке трещало, но вдруг послышалась песня:
Я, возвращая вам портрет,
Я о любви вас не молю,
В моем письме упрека нет,
Я вас по-прежнему люблю.
Так уж получилось, что это был последний припев песни, «тарелка», смолкла, но и через мгновение заиграла музыка, которая неожиданно сменилась тихими шорохами. Люди с недоумением и сожалением переглядывались, спрашивали друг друга:
—Что тарелка сломалась?
tникто не мог ответить на этот вопрос, в ответ пожимали плечами.
Тревожный голос из репродуктора сразу привлек внимание людей, заставил замолчать:
«Граждане и гражданки Советского Союза! Советское правительство и его глава товарищ Сталин поручили мне сделать следующее заявление.
Сегодня, 22 –го июня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города…».
После слов: «…германские войска напали на нашу страну…», люди уже не воспринимали из сообщения ничего. В каждой душе и голове звучало слово: «Война». Голос продолжал говорить, а толпа, казалось, стала меньше в размерах. Люди то ли жались друг к другу, то ли сплачивались…. После окончания сообщения зазвучала песня:
Белая армия, черный барон,
Снова готовят нам царский трон,
Но от тайги до британских морей,
Красная армия всех сильней.
Так пусть же Красная
Сжимает властно
Свой штык мозолистой рукой,
И все должны мы
Неудержимо
Идти в последний смертный бой!
Бравурный напев уже никого не трогал, люди стояли в оцепенении. Дронов взошел на крыльцо клуба и, стараясь вывести людей из ступора крикнул:
—Товарищи! Дорогие товарищи! Вы же слышали слова: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами». Наше правительство, наша Коммунистическая партия и наш вождь и учитель товарищ Сталин приведут нас к победе над врагом! Мы, товарищи, должны сплотиться вокруг нашей партии, товарища Сталина и еще лучше работать. Скоро начнется жатва хлебов. Мы не имеем права потерять даже колоска, даже зернышка. Вы должны понимать, что сейчас в бой идут наши братья и сестры, а потому мы своим трудом, обязаны всемерно помогать нашей несокрушимой Красной армии!
Как сказал товарищ Сталин: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами».
Зажигательная речь директора Дронова мало повлияла на настроение людей. Уж очень тяжелый камень навалился на мужчин и женщин, на все взрослое население поселка, даже дети начинали беспричинно плакать….