Вкус вишнёвой лжи

- Куда там, - отмахиваюсь. – Работа – моё всё. Времени нет даже на отношения, так что…

Коля понимающе кивает, пару секунд молчит, а затем бьёт по самому больному.

- Ирка-то того, за Стасяна собралась, прикинь, - говорит с каким-то неодобрением.

- Слышал.

Пауза.

- Видел его недавно, - открывает пачку сухариков и высыпает содержимое прямо в тарелку с чипсами. – Охраной облепился, типа, важная шишка.

Прокашливаюсь. Развивать эту тему совсем не хочется, так что нужно как-то незаметно увести друга в другое русло.

- Ага, - беру чипсинку. – Жизнь такая, кого-то носом в говно, а кого-то в золото.

Коля отмахивается.

Я откидываюсь на спинку диванчика и отправляю в рот вредную еду. Вкус сыра перебивает алкоголь, но я рано радуюсь, потому что парень суетливо протягивает мне очередную стопку. Ну, алкаш… Даже я с таким энтузиазмом не бухаю, хотя с моей работой только алкоголь и спасает.

- Кстати, твоя тачка у меня, - стукается о мою стопку и, не дожидаясь, выпивает. – Я её подлатал и прокачал, тебе должно понравиться.

- Ха. Я в последнее время на байк перешёл, но пикап будет как раз кстати, - улыбаюсь. Залпом осушаю стопку и решаю чуток повременить с алкоголем. – Я у тебя и без этого в долгу.

- Байк тоже вещь, - тянет Коля. – Ты, если че, приходи ко мне в салон, починим на раз-два.

- Ага.

- Ну, что, еще по одной? – оживляется.

Мысленно застонав, я пожимаю плечом, мол, давай, что с тобой делать. Пить так пить…

И мы пьём. Разговариваем о былых деньках, вспоминаем обо всех приятелях и долго обсуждаем, что же с ними за эти три года стало. Я рассказываю про службу, работу и разные забавные истории, случившиеся со мной во Владивостоке. И всего за каких-то пару часов мы полностью осушаем бутылку водки, вот только вздохнуть с облегчением у меня не получается, потому что у Коляна находится ещё одна.

Так что домой я возвращаюсь на такси изрядно выпивший и немного удручённый с одной единственной мыслью: как бы скорее завалиться спать. Стараюсь не шуметь, но получается отвратно. Слишком громко для такой плотной тишины.

Кое-как сбросив кутку и кеды, я нахожу в себе силы доползти до кровати. Всё вокруг кружится и расплывается, и я долго пытаюсь сфокусировать взгляд на спящей в моей постели Ольханской – она лежит на боку спиной ко мне, и кажется, будто это вовсе не она, а какая-то левая баба, с которой я просто так переспал.

Тимофей сидит на краю кровати и пристально наблюдает за Ирой, будто она какое-то неведомое существо, нагло вломившееся в квартиру. Кот смотрит на меня с таким видом, мол, объясняйся, что это за телка, но я показываю ему средний палец и еле удерживаю равновесие, чтобы не упасть. Ноль реакции.

Меня одолевают противоречивые чувства, и я не знаю, чего хочу больше: лечь рядом с девушкой или пристрелить её.

Однако я не делаю ни того, ни другого. Беру вторую подушку и заваливаюсь на ковёр рядом с кроватью, практически сразу же проваливаясь в неспокойный сон. Что ж, утро для меня будет чертовски болезненным…