Страница 93 из 133
— У тебя есть выбор, — прошептал Вейлир неожиданно мягким обволакивающим голосом. — Или я сейчас позову Лорен и покажу ей это, — он махнул в сторону стола, — или...
Он погладил Асту по щеке, потом по плечу. Скользнул ниже и положил ладонь ей на грудь. Провёл пальцами по тонкой ткани.
Аста закусила губу, чувствуя, как от его прикосновений по всему телу распространяется желание. Как тяжёлое, колышущее волосы дыхание сливается в один ритм с её дыханием.
Она вздёрнула голову и смело посмотрела Вейлиру в глаза:
— Тогда я выбираю Лорен.
Она бы не удивилась, если при этих словах блондинка вдруг появилась бы в комнате. Но вышло по-другому.
Лицо Вейлира исказила злость. Он схватил Асту за плечи, не соизмеряя силы, так что пальцы больно впились в кожу, и попытался поцеловать. Аста отвернулась, прикрыла губы плечом, но Вейлир стал целовать её в ухо, в шею, куда придётся.
Почему она не в силах противостоять... почему не может оттолкнуть, крикнуть? Как будто спеленута по рукам и ногам неизвестной магией, как будто она лишь марионетка на ниточках, программа, запрограммированная лишь на единственную реакцию: обнять в ответ на объятие, поцеловать в ответ на поцелуй, с готовностью, с радостью отдаться, если хозяин этого потребует — и никто не в силах ей помочь.
Вейлир повернул к себе её лицо и поцеловал — жадно и почти болезненно. Из последних сил Аста укусила его за губу — но он лишь ухмыльнулся ей в рот.
Пашка...
Глупо, разве он может что-нибудь противопоставить. Это скорее Аста должна защищать его от Вейлира. А над Вейлиром не властен никто.
Только один раз... в доме Габина нашёлся человек, который смог прогнать его.
Кто же это был?..
Она с трудом вспомнила имя. Никита.
Это была то ли интуиция, то ли что-то вроде последнего шанса обречённого.
И это сработало.
Он появился в серебряном вихре, невысокий, по сравнению с Вейлиром, субтильный и чертовски недовольный. Хотя сейчас он был одет совсем иначе, атмосфера ничуть не изменилась — он по-прежнему напоминал героя из чёрно-белых фильмов прошлого столетия: зачёсанные назад набриолиненные чёрные волосы, фиолетовый пиджак, цветочек в петлице и небрежно намотанный на шею шарф, почти подметающий пол концами.
Вейлир замер, не отпуская Асту, меряя взглядом появившегося.
— А, это опять вы? — неприветливо спросил Никита. — Нечего тут!
Он взмахнул рукой, посыпались серебряные искры. Аста предугадала его намерение и отчаянно завопила:
— Не надо! Я искала тебя! Я хочу поговорить с тобой!
— Не хочу иметь с вами, старшими, ничего общего, — хладнокровно ответил тот, начиная чертить в воздухе похожие на египетские иероглифы знаки.
— Я не хочу быть старшей!
— Аста! — Вейлир тряхнул её. Вырываясь, она снова крикнула:
— Никита!
Тот посмотрел на неё внимательнее. Вспыхнуло яркое белое пламя, Аста закрылась рукой, а когда снова осмелилась выглянуть, Вейлира в комнате уже не было.
Как просто.
Первым делом Аста схватила лежащий на столе рисунок. Провела ладонью, вытягивая образ. Девушка на бумаге потускнела и помертвела, хотя линии рисунка ничуть не изменились.
Вот и всё. Очередной ухвативший самую сущность портрет превратился в простой, хоть и красивый рисунок. Зато теперь ни Лорен, ни Вейлир не появятся, чтобы наложить на неё свои руки.
Никита не мешал ей, хоть и сверлил подозрительным взглядом — она видела это краем глаз. Закончив, она повернулась к нему.
— Никт — это ведь ты?
Она думала, он удивится, но Никита только поморщился:
— Ненавижу эту кличку. Так это ты доставала меня целую неделю?
— Прости... Я не знала, что ты это ты. Мне сказали, ты мог бы помочь мне, — Аста сделала паузу, набрала в грудь воздуха. И сказала, уверенно глядя в чёрные Никитины глаза: — Помоги мне снова стать обычным человеком.
Он явно не ожидал этого вопроса.
Чего там, Аста сама его от себя не ожидала. Хотела только выяснить, не знает ли Никита способа порвать связь между обратившим и обращённым. Но когда она увидела его, вспомнила его отношение к старшим, что-то словно перемкнуло в сознании и вылилось именно в этот вопрос.
И он оказался правильным.
— Вставай, — Никита протянул руку. — Поговорим, но не здесь. Закрой глаза и не отпускай, пока я не скажу.
------------