Во всём виноват поцелуй

Женя ожидала, что Габин созовёт на эту вечеринку полгорода, но приглашённых было на удивление мало. Хотя как мало — если бы праздник проводился в обычной среднестатистической квартире, это была бы толпа, а так, рассредоточившись по огромному дому, разбившись на группы, сборище показалось ей довольно скромным. По приблизительным подсчётам, гостей было человек тридцать, почти все незнакомые, почти все прилично — или неприлично старше.

Встречались очень любопытные экземпляры, например, один молодой человек в гостиной на втором этаже, с нахлобученной на лоб шляпой и с тонкими чёрными усиками на лице, в шёлковой рубашке, жилете и узких кожаных брюках. Он курил сигарету через настоящий мундштук. Женя первый раз в жизни видела это в реальности, а не в фильме, поэтому остановилась и, прячясь за широкими листьями росшей в кадке пальмы, некоторое время рассматривала парня. Меланхоличный вид и эти странные усики делали его похожим на героя из немых чёрно-белых фильмов начала прошлого века.

Кроме него, Женя обратила внимание на двух девушек, одинаковых, как будто сошли с одного конвейера. Длинноногие, стройные, как модель, блондинки с завитыми на концах кудрями — издалека Женя приняла одну их за Веру, хотела было поздороваться и, только взглянув на лицо без проблеска интеллекта, поняла, что ошиблась. Девушки громко обсуждали какую-то лахудру, костеря её на все корки, и выпяченные не без помощи современной косметологии их губы шевелились так завораживающе, что Женя снова на некоторое время зависла, переводя взгляд с одной на другую.

Через полчаса, когда Габин собрал избранных в уютной комнатке на втором этаже — с «плазмой» чуть ли не во всю стену размером и камином, в котором можно было, наверное, зажарить телёнка, Женя узнала, как девушек зовут. Ту, что была чуть-чуть попышнее, в зелёном платье, звали Леной, ту, что была повыше, в тёмно-жёлтом шёлковом брючном костюме — Милой.

— Вы сёстры? — не выдержав, полюбопытничала она.

Вблизи Женя видела, что девушки не так похожи, как показалось на первый взгляд. Не близняшки точно. Но в ответ на её вопрос Габин почему-то расхохотался, а у девушек на лицах появилось одинаковое презрительное недоумение.

— Ты чё, слепая? — спросила Лена, возмущённо надувая губы. — Не видишь, что мы вообще не похожи?

- Герман, вечно ты наприглашаешь всякую серость, - поддакнула и Мила. - Зачем тут эта тощая мымра? Ни сисек, ни рожи.

От возмущения и неожиданности Женя не сразу нашлась с ответом. Открыла было рот, чтобы отбрить их, но поймала взгляд Габина. Тот ржал в голос. Подмигнул и с удовольствием произнёс, обращаясь сразу к обеим девушкам:

— Молчали бы, инкубаторские.

Если бы на его месте была бы Женя, её бы, наверное, заживо съели. Или поджарили тут же, в камине. Но это был Габин, поэтому Мила с Леной лишь засмеялись и стали его поддразнивать.

Странные особы.

В честь праздника или нет, но сегодня Габин побрился тщательнее, чем обычно. И костюм сидел неплохо — Габин вообще часто носил костюмы, даже в школе, появляясь в них с достоинством короля. Ему пытались подражать, но то ли костюмы были не те, то ли поведение — разница бросалась в глаза.

Пристальный взгляд «золотого мальчика» Женьку немного смутил. Чтобы скрыть это, она обратилась к Столярову с каким-то пустячным вопросом — а тот почему-то опять был не в духе, отвечал отрывисто и недружелюбно. Женя снова пожалела, что приехала.

И тут ей в руки всунули бокал с чем-то золотисто-прозрачным и шипучим. Шампанское.

— Прошу внимания, — Габин встал и постучал ногтями по столу. — Так как мы сегодня собрались здесь по случаю юбилея у нашего дорогого друга, — он указал вальяжным жестом на Михаленко — тот набычился, будто услышал что-то неприятное, — предлагаю отметить это небольшой игрой.

Женя насторожилась. А с другой стороны комнаты послышались негромкие, с паузами, хлопки. Севостьянов сидел в кресле, закинув ногу на ногу, буравил Женьку немигающим взглядом и аплодировал.

— Правила простые: по кругу пускается фант. Вот они, — Габин приподнял небольшую вазочку с крышкой. Приоткрыл, показал собравшимся. Внутри лежали бумажки с написанным от руки текстом. — Каждый должен его выполнить. Если отказываешься, получаешь штрафной. Игорян.

Севостьянов жестом фокусника выудил из-под кресла пузатую бутыль. Судя по плескавшейся в ней прозрачной жидкости — с водкой.

— Стопочку водочки, — подтвердил Габин и выставил на стол хрустальный стаканчик. — Или можешь передать свой фант другому. В обмен на желание.

Похоже, большей части присутствующих игра была знакома. Мила с Леной жеманничали, наперебой кричали, что от водки у них болит голова и пусть за них пьют парни. Михаленко сидел, как был, сжав кулаки, чуть подавшись вперёд. Женька с начала вечера слышала от него только одно отрывистое «спасибо» — когда отдавала ему наушники, подарок, который они втроём купили вскладчину.

Она покосилась на Столярова и не удивилась, поймав встречный взгляд.

— Можно уйти, — шепнул друг.

Женя пожала плечами. Водку пить она, конечно, не собиралась, но штраф и должен быть неприятным.

Игра так игра. Вот только что у них там за задания...

— Итак, первый фант, — Габин с довольным видом потряс вазочку, а потом, как официант, предлагающий откушать экзотическое блюдо, протянул её Жене, предварительно сняв крышечку. — Пусть выберет прекрасная дама, тем более она новенькая в нашей компании.

Он выглядел так невинно, что в Женину голову невольно закрались подозрения. Но все смотрели на неё, вазочка с бумажками висела прямо перед её носом, и Женя запустила туда руку.

Вытащила и прочитала вслух: