Страница 12 из 133
Тогда она, пользуясь моментом, перевела взгляд на Вейлира и стала жадно его рассматривать. Он был высок — пусть даже сейчас, когда он висел в воздухе, сложно было определить его примерный рост. На глаз Женя дала бы приблизительно сантиметров сто восемьдесят пять — сто девяносто. Лет где-то двадцати, явно старше Жени, хоть и ненамного. Красивый. Немного даже слишком: чёткие черты лица, брови, словно подровненные умелым парикмахером, прямой нос с удлинёнными ноздрями. Не человек, а картинка, эльф из корейской онлайн-игрушки. Разве что уши обычные.
Эта мысль заставила её хихикнуть, и совершенно не вовремя: Вейлир как раз повернулся к ней.
«Ты была права. У него осталось здесь неоконченное дело».
Он тронулся с места и проплыл через всю комнату, останавливаясь у большого платяного шкафа. Повинуясь его настойчивому взгляду, Женя поднялась и подошла.
— Можно? — спросила она у Веры.
— Что? Да, открывай. Там постельное бельё в основном...
Створки открылись с трудом, пришлось приложить усилие. С правой стороны снизу доверху шли полки, на которых аккуратными стопками лежало, как Вера и сказала, постельное бельё. Рядом ровными рядами висела одежда. Женя ожидала учуять скорее запах старой ткани или чего-то вроде нафталина, но запахло чем-то душистым. Похоже, Верина мама перекладывала бельё ароматизаторами.
Вейлир провёл рукой по висящей одежде — там были пиджаки и куртки, большинство давно вышедшие из моды — и остановил указательный палец где-то в середине ряда.
«Раздвинь».
Женя повиновалась. Вера встала рядом с ней, с любопытством следя за её действиями.
«Здесь».
Палец Вейлира упирался в заднюю стенку.
— Что здесь? — забывшись, Женя спросила вслух. И, поймав Верин вопросительный взгляд, поправилась: — Здесь что-то есть.
— Здесь? — Вера влезла в шкаф чуть ли не с головой. — Погоди, телефон возьму.
Женя принесла свой, и вдвоём, подсвечивая телефонными фонариками, они принялись обследовать стенку.
Ничего бы они не нашли, если бы Вейлир снова не ткнул пальцем в неприметную щель. Она шла по стенке шкафа, образовывая ровный прямоугольник. А снизу, совершенно незаметные, утопленные в дерево, красовались прибитых наискось два гвоздика.
«Поверни».
Женя ухватилась ногтями за тоненькие шляпки, осторожно повернула. Гвоздики подались легко, и когда она справилась, щель стала гораздо заметнее. Так, что не составило труда подцепить её и открыть.
— Мамочки, — прошептала рядом Вера.
В тайнике размером с поставленную стоймя коробку из-под конфет, плотно упакованные, покоились деньги. Женя никогда не видела столько сразу — пачки долларов и евро, тщательно перевязанные, сложенные в прозрачные пластиковые пакетики — каждая стопка отдельно.
— Боже, сколько тут... — Вера медленно достала несколько штук.
Женя разволновалась. Отошла подальше, чтобы не смущать. Там где на сцену выходят деньги, надо быть очень осторожной. Мало ли потом обвинят, будто присвоила часть.
Хотя, конечно, Вера не похожа на человека, который станет так делать.
— Жень... — та обернулась, не отходя от шкафа. Глаза на мокром месте, вот-вот расплачется. — Спасибо. Это он копил-копил... Нам с папой говорил всегда, что после смерти нам достанется. А сказать не успел, внезапно... Спасибо.
— Да я что...
Это не ей — Вейлиру надо спасибо говорить.
А тот завис уже где-то в стороне, у окна, и старческая фигура рядом с ним вдруг стала виднее. Верин дедушка кивнул Жене, проплыл через всю комнату и коснулся исхудалой рукой головы внучки. В этом движении было столько любви, столько ласки, что у Жени вдруг перехватило горло. А Вера ничего не замечала и, наверное, не чувствовала. Она плакала, прижимая к груди пакетики, как новорождённого младенца, плакала беззвучными огромными слезами.
Дедушка обернулся к Жене. Посмотрел внимательно. И вдруг склонил седую голову, а правую руку прижал к сердцу.
Перевода не требовалось. Это была благодарность.
Вот только Женя ничего не могла сказать в ответ. Ей стало вдруг очень жалко и Веру, и её дедушку. Она сморгнула и удивилась, когда на щёки капнула горячая влага.
«Не грусти о нём. Теперь он свободен».
Женя почти забыла, что Вейлир ещё здесь. Она перевела на него взгляд и кивнула. Странно, но она впервые видела на его красивом неподвижном лице отблеск какой-то эмоции. Вина? Неловкость? Желание утешить?
Если так, то всё это нужнее Вере.
Впрочем, блондинка понемногу успокаивалась. Сложила деньги обратно в тайник, извинилась и предложила пойти на кухню. Женя согласилась. Было неудобно оставлять Веру в явно растёрзанном душевном состоянии.
Но перед этим Вера убежала в ванную комнату умыться, а Женю на пороге кухни остановил Вейлир.
«Я ухожу. Это всё, что ты хотела?»
«Да... спасибо».
Странно разговаривать с призраком. Странно благодарить его за помощь — как будто попросила соседа прибить полочку. Странно видеть его перед собой — неподвижно висящего в воздухе парня, непринуждённо сложившего руки на груди.
Вопрос задался сам собой.
«Ты расскажешь мне, кто ты? Ты...» — она хотела спросить: «живой человек?» — но язык не повернулся.
Вейлир смотрел на неё, не отвечая. Потом покачал головой:
«Ещё рано».
И вдруг наклонился — так близко к ней, что Жене показалось, будто он хочет её поцеловать. Какой-то краткий миг, не дольше биения сердца, она заворожённо смотрела на переливы цвета в рыжевато-зелёных радужках его глаз — а потом, ощутив на губах его дыхание, отпрянула.