Самая быстрая травница

– Будь хорошей девочкой и не оказывай сопротивления, – глумливо усмехнулась Милибет, перекидывая еще один менгир-файербол из руки в руку. – Поверь мне… – речь девушки оборвалась, а сотворенный ею файербол упал на землю и исчез.

Тиннэри покрутила головой, поняв, что в Милибет угодило чье-то заклинание.

«Неужели?..» – ее сердце радостно забилось от мысли, что к ним пришло подкрепление в лице Иллидира.

Это действительно был он. И пока Брокки, вооружившись невесть откуда раздобытым дрыном, отмахивался от назойливых жнецов (для особенно прытких у него был припасен мешочек с речным песком, которым он швырял в лица атакующих), спрятавшийся Тьма швырялся файерболами из своего укрытия.

Когда все жнецы были повержены, Тьма покинул укрытие и предстал перед друзьями – бледный и вспотевший, однако очень довольный.

– Как вовремя ты пришел! Спасибо! – Она порывисто обняла Тьму и, смутившись, отстранилась. – Только что-то не сходится, – добавила она, после пяти секунд неловкого молчания. – Ты не подумай, что я издеваюсь, но жнецов было больше, чем твоего магзапаса.

– А это мой брат, – Иллидир кивнул в сторону сарая. – Я его с собой привел… Ну и попросил помочь. У него знаешь какой магзапас? Девятка!

– О! – уважительно протянула Тинни. – Пойдемте же отсюда поскорее.

Из трактира начали появляться первые зеваки, иные предпочли покинуть трактир через черный ход, не желая ввязываться в разборки магов и жнецов. Брокки помахал рукой почтенной публике, бравурно оперся о дрын и утер подолом своей рубахи вспотевший лоб (заодно продемонстрировал кубики на животе).

– Подожди! – Тьма  явно что-то хотел сказать, но никак не решался. – Слушай, а твоя сестра случайно не картавит?

– Откуда ты знаешь? – Тинни с подозрением посмотрела на него. Ведь она специально умолчала об этой особенности сестры, потому что знала, что нянюшка Бабарыш не оставляла попыток исправить сей дефект дикции и у нее почти получилось это. Иногда Тибби говорила как все, а вот когда нервничала, вновь начинала картавить.

– Идите сюда, злыдни! – крикнул Тьма.

Из-за дальних кустов появился младший брат Тьмы в компании невысокой девушки со светло-каштановыми волосами, заплетенными в две тугие косы.

– Тиббирия Колосок! – рявкнула Тинни, подбежав к сестре. – Ради Зуланда Трилиста, какого рожна ты сбежала из дома? Ты безответственная, мелочь!.. Да нянюшка места себе не находит! Я по всему королевству Оравии рыскаю, как охотничья собака, а она тут! Кстати, что ты тут делаешь? И где твой?.. – страшная догадка пришла в голову Тинни, при взгляде на съежившуюся сестренку, стоящую возле младшего брата Тьмы.

«Зуланд Трилист! Только не это!» – промелькнуло в ее голове.

– Тинни, прости нас. Мы любим друг друга и хотим пожениться, – пролепетала Тиббирия, пряча глаза.

– Прошу руки вашей сестры, – срывающимся голосом сказал Вельтон.

«Этого еще не хватало! Породниться с Тьмой? Да лучше сразу с обрыва в море!» – мрачно подумала травница.

– Придется женить вас, – мрачно изрекла она, прекрасно понимая, что в противном случае, ее немногочисленная семья не оберется позора.

Пятеро всадников покинули приморский город Кряковицев еще засветло. Карету, в которой путешествовал младший брат Иллидира, решили оставить на попечение слуг. А Тьма велел отдать двух лошадей под нужды увеличившейся компании. Юные влюбленные пытались воспротивиться задумке совместного путешествия, но грозный взгляд Тьмы разом заставил их передумать. Даже Тибби оробела и больше не заговаривала о раздельном путешествии.

Городская стража пока еще соблюдала нейтралитет, и поэтому никто не пытался задержать компанию, наделавшую столько шуму на постоялом дворе. Пока король Бергамот не издал указ, призывающий отлавливать всех колдунов и сдавать их в руки жнецов, стражники предпочитали не обращать особенного внимания ни на первых, ни на вторых. Правда хозяин постоялого двора пытался содрать с магиков дополнительные куны за причиненный ущерб, но Брокки показал ему кукиш и сказал, что они, де ничего не повредили во время драки.

– А молаль… ромаль… моральный ущерб кто оплатит? – надрывался хозяин.

– Да мы тебе только лучше сделали, – осклабился Ловкач. – Ославили так, что завтра о твоей таверне и о постоялом дворе будут легенды ходить. И народ повалит, чтобы увидеть это место собственными глазами.

Хозяин призадумался, поглаживая гладко выбритый подбородок. И судя по тому, что он больше не приставал к «магикам-постояльцам», думы его были самыми радужными.

– А если они погоню вышлют? – с тревогой спросила Тинни, глядя на пустынную дорогу, по которой они ехали.

– Да кому в голову придет искать нас тут? – рассмеялся Брокки. – Эти бакланы подумают, что мы к верстовому дубу подались. А мы, вон, объедем по берегу и – на другой большак. К другому верстовому дубу.