Кнопка

- Как ты меня нашел? – икая от слез, спросила я.

- А где же тебя еще искать, как не в чулане со швабрами и вениками? – удивился сокурсник.

Он отодвинул меня, устроил себе удобную лежанку из метел и с комфортом на нее уселся.

- Хорошо! – выдохнул он. – А, главное, нас тут не найдут. Чего-то я устал... Ну, что стряслось? Зачем такие рыдания?

- Я... думаю, это из-за меня погиб Николай! - всхлипнула я.

- Почему это? – искренне удивился Лео.

- Ну, вы со мной пошли в Академию, и там его убили...

- Что за ерунда! Таша, ты говоришь глупости. Николай – взрослый человек, а каждый взрослый человек должен сам отвечать за свои ошибки. Ты же его волоком в Академию не тащила? Не тащила. Ты его заставляла кидаться магам под нос? Не заставляла. Это были его решения, за которые он и поплатился. Мне тоже искренне жаль Николая, но, как бы это грубо не звучало, он сам виноват. Так что давай, успокаивайся, и иди посмотри на его сына. Агата говорит, что он похож на отца, но мне показалось, что он похож на печеное яблоко. Новорожденные дети такие мерзкие!

- Как ты можешь так говорить! – возмутилась я. – Надеюсь, ты хоть этого роженице не сказал?

- Нет, нет, что ты! Я просто сказал «Фуу!», когда мне предложили его подержать.

Открыв рот, я уставилась на Лео. Его лицо было совершенно серьезным. Он что, действительно так сделал???

Но вдруг Лео расхохотался, да так заразительно, что я тоже последовала его примеру. Мы хохотали, хохотали, и никак не могли остановиться.

Как только я выбилась из сил, Лео простонал:

- Я его взяла на руки и говорю: «Какой прекрасный младенец! Как он похож на отца! Особенно уши!»

- Уши? Почему уши? – простонала я, не способная нормально говорить.

- Потому что это самое приличное в младенце. В новорожденном уши – единственное, что похоже на человеческое!

И мы снова засмеялись.

Когда смех иссяк, а щеки и живот заболели, я почувствовала себя значительно лучше.

- Ну ладно, - сказал Лео, вытирая слезы. – Пойдем. Работы еще... очень много. Там начали приносить тех, кто прятался в подвалах или был под завалом. Как же я мечтаю выспаться! Мы сегодня все по несколько часов поспали. А вот если бы в кровати, на чистых простынях, да после ванны... Эх....

Я согласно кивала, вспоминая, какое это удовольствие – купаться в большой ванной. Конечно, Лео из более обеспеченной семьи, чем я, у них есть ванна, ему повезло

Мы побрели на первый этаж снова принимать раненых. И в эту ночь нам не удастся поспать в своих постелях, это было понятно. К тому же, если честно, мне и не хотелось возвращаться домой. Если дом уцелел во время прорыва, то основательно выстыл. А это значит, что мне придется долго топить печку, чтобы нагреть хотя бы кухню, греть воду в специальном баке для купания, готовить еду. А у меня все болело от усталости, и я уже даже начинала завидовать тем, кто лежал на холодных столах в покойницкой. Им уже не приходится заставлять себя шевелиться и что-то делать, а главное – смотреть на людские страдания.

Из Быстрицы к нам на помощь прибыло только десять аптекарей – все остальные побоялись. Специалистов катастрофически не хватало.

В какой-то момент я просто отключилась, и проснулась только через несколько часов, лежа на полу, и аккуратно укрытая одеялом. На моей груди громко храпел Антиох, а на затекших ногах – куратор Лиза. Я пошевелила пальцами, разгоняя кровь, и снова заснула.

Для того, чтобы окончательно разбудить, одному из аптекарей пришлось поставить меня на ноги. Только упав с высоты своего роста, я смогла толком соображать.

- На дежурство на первый этаж, - приказал мне аптекарь, завернулся в мое одеяло, улегся на большое бедро Лизы и мгновенно заснул.

Еще трое суток мы работали, сменяя друг друга и спя урывками.

Кто-то из добровольцев всегда следил, чтобы мы не засыпали с мисками каши в руках, потому что стоило на что-то опереться – даже не присесть, как организм сразу же пытался отключиться.

Люди постепенно расходились по своим домам, у нас оставались только раненые и бездомные, но и те постепенно находили себе приют – у родственников, знакомых или в гостиницах, их пребывание там оплачивала Академия.

Собрание знатных людей изгнало нашего городского управляющего, который ничего не сделал во время Прорыва, и оперативно избрало нового.

По городу поползли слухи, что маги убивали людей, но их быстро кто-то прекратил.

И вот, наконец-то настал долгожданный момент.

- Всем студентам, кроме выпускников, можно расходиться по домам, - объявил ректор.- Выпускники остаются на ночное дежурство, а всех остальных ждем завтра.

В чьей-то куртке – ту, которую мне дал ректор еще в Академии, мне не удалось отыскать, - я покинула колледж. Холодный ветер приятно прикоснулся к разгоряченному лицу. Я вышла за ворота, отыскала более-менее чистый сугроб – после Прорыва в городе снова повалил снег - и с наслаждение растерла лицо колючим снегом.