Страница 34 из 49
Вдруг один из грязных корней, которые были похожи на уродливых коричневых червей, резко вытянулся и туго обвился вокруг кошачьей шеи, наподобие петли. Белый кот захрипел, задыхаясь, и попробовал было вырваться, однако добился только того, что корень сжался ещё сильнее. Перед янтарно-жёлтыми глазами, как в карусели, бешено завертелись, закружились чёрные точки потери сознания. Лежащий на длинной траве едва-едва дышал, когда вдруг услышал задумчивый, пронизанный холодом голос женщины:
- В конце-концов, кототавару, эту ошибку смерти, мы сможем поймать и после Прихода, сейчас это не так уж и важно. Однако моему покровителю необходимо вместилище, то, что бы выдержало его невероятную силу. Как по мне, идеально бы подошёл волк или какой-нибудь питбуль, но раз уж такое дело… С тобой, котик, что-то не так: либо у тебя есть ужасающе могущественные способности, либо они есть у кого-то, кто тебя защищает. Но, как бы то ни было, из тебя выйдет прекрасное пристанище для Сета. По крайней мере, временное. А там Он что-нибудь да придумает.
Снег почувствовал, что к нему возвращается его возможность дышать, однако он был всё ещё слишком слаб, чтобы двигаться, не говоря уже о попытке бегства. Темнота заполнила всё его сознание, уничтожая эмоции, мысли и ощущения, словно цунами, нахлынувшее на приморский городок и сметающее всё на своём пути.
Сначала пришла невообразимая, душераздирающая головная боль. Она словно пульсировала, с каждым ударом въедаясь всё глубже и глубже в череп. Перед глазам вертелись огненные колёса, в ушах быстро-быстро стучал пульс. Неужели Оля чувствует это каждый раз, когда приходит в себя после очередной потери сознания? Далеко не самые приятные ощущения.
Белый кот с едва слышным стоном открыл глаза. Он лежал в маленькой тесной клетке, однако всё его внимание устремилось не на неудобное положение, неволю или тесноту, нет. Снег в ужасе уставился на огромную толпу странных, как будто неживых, людей. Сотни, нет, тысячи багрово-красных, немигающих, ничего не выражающих глаз внимательно рассматривали пленника. Однако, несмотря на их количество, самым страшным оставалось то, что все эти люди были совсем не похожи на людей, они скорее напоминали кукол или роботов. В них не было жизни, можно даже сказать, что в них не было абсолютно ничего: ни души, ни каких-либо тревог, радостей. Даже городские жители, бизнесмены, хоть и были похожи друг на друга, но у каждого из них внутри была душа, они волновались и радовались, смеялись и плакали. У этих же существ внутри зияла чёрная, всепоглощающая дыра, пустота. Вдруг чуткого кошачьего носа коснулся странный для этого места запах, однако кот не успел понять, что он тут делает.
В один миг толпа слаженно расступилась, давая дорогу красивой женщине с пшеничными волосами. Она чем-то напоминала странную змею «чёрную мамбу», о которой рассказывала Орлица. Такая же красивая и величественная, но может запросто убить одним укусом. Как ни странно, мама рассказывала своим детям и про эту девушку. Как там её звали? Кажется, Мать Всех Трав или Орхидея. Странное имя, учитывая что орхидея в несколько миллионов раз менее смертоносная, чем та, что сейчас улыбалась, глядя в клетку.
- Я поговорила со своим покровителем, котик. Величайший Воин считает, что ты подойдёшь для роли Его вместилища. Идём. Сейчас или никогда, а никогда для него – довольно долго, не считаешь?
С этими словами она подняла клетку, взяв её за специальную ручку, так что Снег не смог бы её ранить, и понесла куда-то. Пленный ещё раз попытался вырваться, однако был слишком слаб. Он обессилено и смиренно лёг на решётчатый пол и прикрыл глаза. Он не знал, что собирается вот-вот произойти, но был абсолютно уверен, что не хочет этого знать. Как нередко бывало в подобных ситуациях, как, например, когда его родителей увезли на верную смерть, кошачьи мысли потекли в одну сторону: сторону, где можно было найти хоть какое-то утешение. Сначала медленно, подобно вязкой липкой смоле, постепенно они набирали разгон, и вскоре мысли уже стучали в его голове быстро, как молния, в такт пульсу. Оля. Ночь. Оля-Ночь-Оля-Ночь-Оля-Ночь…
Вдруг клетка с жутким стуком грохнулась на холодный жёсткий пол. Орхидея тихонько выругалась и, что-то негромко напевая, осторожно подняла тюрьму со Снегом вверх. Он в страхе и беспомощности открыл глаза и встретился взглядом с одним из тех людей-кукол с адскими глазами. Яркие, кровавые глаза, как обычно, смотрели абсолютно бесстрастно, однако сейчас кота больше заботил всё тот-же необычный для подобного места запах. Да, разумеется, это что-то знакомое, но что оно делает здесь?
- Рывок! Хватит глазеть на этого блохастого, ты знаешь, что нужно делать.
Парень, не меняя выражения лица, мгновенно открыл клетку и одним ловким движением схватил пленника за шкирку. Тот, подчиняясь инстинкту самосохранения, попытался было вырваться и расцарапал мучителю руку, однако тот с невероятной силой встряхнул кота. Он обвис, слегка оглушённый, а Рывок без малейшего колебания аккуратно положил свою жертву на стол. Тихий щелчок, и вот уже все четыре белые лапы прикованы тонкими цепочками к холодной каменной столешнице.
Мать Всех Трав легким шагом проходило мимо странных полок, то и дело снимая с них некоторые жутковатые склянки и сосуды. Наконец она остановилась и с каким-то благоговением, достала с самой верхней полки маленькую деревянную коробочку, не сумев удержать счастливого вздоха.
- Да, да, наконец-то! In die naam van die Stel!