Страница 38 из 123
Хазур Баба Саван Сингх, бывало, говорил:
Я даю практику, я не выдумываю новую религию,
вокруг есть уже столько колодцев, зачем рыть
новые ямы и создавать ещё большую неразбериху.
Сант Кирпал Сингх.
« Письма от души к душе».
Летом 2007 – го года мы ехали с Феликсом в поезде. Стояла невыносимая жара, и окна были открыты. Мы рассуждали на тему того, как быстро горит поезд на скорости. Феликс считал, что не очень быстро и ссылался на рассказ своего тестя, который всю жизнь проработал железнодорожником, и у него были такие случаи.
«Он даже успевал отцепить горящие вагоны»,—увещевал меня Феликс.
Но я помнил свою поездку в Бангладеш с дипломатической миссией красного креста. Там тогда был пожар в поезде. Не знаю, может у них поезда другие, но тот поезд сгорел за считанные секунды. Как порох. Загорелся головной вагон, и огонь перебросился на пассажирские. До станции доехали ржавые консервные банки, нанизанные на проволоку. Они как будто пролежали сотню лет в сырой земле. Выгоревшая жесть была настолько тонкой, что рассыпалась от прикосновения пальцем. Но Феликса совершенно невозможно переубедить. Он себе на уме.
Через несколько часов должен быть город N. Добрая половина нашего вагона была занята пассажирами с ближнего востока и Кавказа. Отовсюду неслась переливчатая непривычная речь. Я ничего не успел понять, как оказался в прокуренном тамбуре, забитом смуглыми бородатыми людьми. Возле окна стоял Феликс, и что-то объяснял обступившим его гражданам соседних стран, увлечённо размахивая руками.
Признаться, я почувствовал себя не в своей тарелке. А что если эти горячие парни не поймут Феликса, он умеет излагать мысли только на бумаге. Да нам тут каждый по щелбану поставит, и нам хватит. Но, вглядевшись в заинтересованные лица его собеседников, я понял, что мои опасения напрасны. Феликс всё-таки неплохо изучал матчасть. Он рассказал им про Абу Лулу Форроуза, последнего зороастрийского священника, который отомстил за свою религию, убив внука Магомета, он продекламировал им стихи Маулана Руми, великого суфийского мистика, чей Мастер, Шамс из Тебриза показал своим нерешительным палачам с какого бока с него снимать кожу. Его слушатели в ответ поведали ему об обряде захоронения, о свадебных ритуалах, радуясь, что их не называют чурками и хачами, и не смотрят по-волчьи им вслед.
Феликс уважал Ислам как великую культуру.
В самом деле, почему происки политических марионеток, занявших посты духовных лидеров, должны дискредитировать в наших глазах многовековые религии.
Парни в тамбуре сказали ему, что воюет и убивает исламский джихад и ваххабиты, злодеи и убийцы, а истинный правоверный живёт под мирным небом и всегда благочестив. Феликс ответил им, что крестовые походы и средневековая инквизиция существовали по воле алчных и кровожадных царей, прикрывающих свои злодеяния светлым Христовым именем, а настоящий христианин мухи не обидит.
Нам было скоро выходить, и мы долго жали тёмные мускулистые руки почти половине вагона, высыпавшей на перрон попрощаться навеки с невиданными европейцами, обладающими пониманием, и должно быть даже читавшими Коран.
После этой поездки Феликс начинает создавать своего первого цельного героя, который доселе бесплотным духом висел в воздухе. Этот человек несколько раз будет выплывать из реки черновского повествования, и мы познакомимся с ним. Это весьма возвышенный и праведный герой. Писатель, врач и гуманист своего века, волей рока брошенный в жернова войны.
Впервые мы встречаемся с ним в третьей части «Долины Инферно».
Фарид Чулпанбеков (помните «ФЧ»?) – исламская калька Феликса с себя самого.
А как же наша глупышка Лекси, которая при выходе из второго слоя комы, лёжа в кровавой ванне, в фенобарбиталовой паранойе, рассуждала о «вскрытиях», и упоминала мусульман? Это снова попытка перекинуть арку, на сей раз более удачная. Так это и был Фарид Чулпанбеков, хирург и человеколюбец, часто падающий в обморок и переживающий эти видения? А может быть это всего лишь третья кома. Пока всё похоже на это, но мы не знаем, что Феликс выкинет на этот раз.