Страница 19 из 216
‑ Тащи меня к баллистам! Лаарак! – Паартак повис на плече шипящего Нуаркха. Затем он выхватил у тоннельника охладительный посох, намереваясь опираться на него при ходьбе. Неловкий хинаринец ухватился за навершие и плотно сжал в ладони не до конца заряженную слезу. Половина тела Паартака обмякла, словно кожаный мешок, набитый мясными обрезками. Нуаркх не успел среагировать, поскольку сражался с застежками, которые приковывали Синитский щит к седлу изможденного ходока. Стоило тоннельнику нацепить миндалевидную пластину из кипящего дерева, как обессиливший Паартак потянул его к земле. Нуаркху удалось удержаться на одном колене и не стать жертвой напуганной толпы. Он. ухватил караванщика за шитый золотом воротник и потащил к месту, где синиты должны развернуть орудия. Синиты без труда обогнали тоннельника, неся на широких плечах цельнометаллическую громаду аркбаллисты, двукратно превосходящую Паартака по весу. Благодаря знаменитой физической силе установка орудия тоже не вызвала у них затруднений. Пока один синит загружал бобину зазубренных болтов и взводил тетиву, второй вернулся назад и подхватил Паартака. Обмякшего хинаринца он прислонил к обшитому деревом прикладу.
Облако Аркефальских Хоаксов разделилось на клинья по пять-шесть животных. Налетчики рассчитывали разгромить как можно больше караванов и отступить прежде, чем понесут тяжелые потери от сил Внешнего Кольца. Дрожащие руки взвинченных караванщиков никак не могли справиться с взведением последних двух орудий, а Нуаркх уже различал небесных всадников, вооруженных печально известными шестизарядными арбалетами.
‑ Может, они не будут нападать? – обратился синит к соплеменнику на мелодичном Таурагли. Роскошные усы, пропущенные в отверстия матерчатой маски, комично затряслись в такт речи, походившей на птичье пение. Голос оказался молодым и звонким.
‑ Клином они выстроились явно не покрасоваться, – отрезал Нуаркх на общем языке прежде чем, второй синит успел среагировать.
‑ Лже-всадники показательно нас разорвут, чтобы начать войну, – вкрадчиво тоннельник. Глаза синитов испуганно распахнулись за затемненными окулярами.
‑ Зачем еще нападать так близко к внешнему кольцу? – согласился старый страж и беззвучно выругался, сохраняя дыхание.
‑ Ради титула мученика и с Карликом встретиться не жалко, – Нуаркх ткнул локтем одного из синитов и принялся насвистывать мотив трагичной баллады о самоотверженной защите Внешнего Кольца.
‑ Карлик! Саантирцы ведь достаточно тупые, чтобы это сработало! – покачал головой Паартак, – как мы до такого дошли…
‑ Страх всегда срабатывает, рано или поздно. Если выживем, напомни рассказать мою версию притчи о перламутровом Синглинге и Звере искалеченного леса…
‑ Заткнись и помоги навести эту развалину. В глазах двоиться, ‑ Паартака вяло притянул тоннельника к аркбаллисте.
‑ Пли! – скомандовал Страж, когда Хоаксы подошли достаточно близко.
На команду мгновенно среагировало только три орудия. Тетивы отозвались чистыми низкими нотами, тяжелые болты сорвались с ложбинок и с хищным свистом взмыли в воздух. Затем начался полный разлад, непрекращающийся скрежет зарядных воротов слился с отчаянной руганью караванщиков, звучавшей на трех языках.
Нападавшие оказались далеко не столь искусны, сколь обязывала грозная репутация небесных всадников. Лже-всадники шарахались от каждого снаряда и дергали поводья, мешая Хоаксам лететь стремительно и плавно. Пернатые звери держались на недосягаемой для аркбаллист высоте, и слепящие солнце висело за их спинами. Только два болта чудом настигли цели. Первый зазубренный наконечник вспорол мускулы на груди зверя, но лишь поцарапал ребра. Существо взвыло, одно из крыльев перестало двигаться с прежней легкостью. Несмотря на это, Хоакс продолжил нестись вперед, оставляя за собой буро-золотые перья и кровавые брызги. Ведущему зверю повезло меньше. Несмотря на выдающееся мастерство пилота, один из болтов нашел основание крыла и раздробил полую кость. Крыло вывернулось, и ветер принялся трепать его как флаг. Клекот хоакса и испуганные крики двух всадников смешались воедино, когда они начали стремительно снижаться. Кульминацию падения Нуаркх увидеть не успел, он оказался под обстрелом раньше, чем она наступила.
Синиты подхватили Паартака и потащили к пригибающимся ходокам, которые забились под животы Нар’Катиров. Тоннельник поспешил за ними, отмечая, что над внешним кольцом поднимаются темные дирижабли. Надувные исполины напоминали мыльные пузыри, чем подпитывали заблуждения о своей медлительности и неповоротливости. Но не пройдет и пары минуты, как фронт парящих машин стремительно растянется и изогнется, чтобы отрезать пути отступления для хоаксов и их всадников.
Рана на левой икре напомнила о себе, шаги Тоннельника стали короче и медленнее. Он безнадежно отстал от синитов и стал привлекательной целью для всадников. Болты ручных арбалетов были много легче грозных снарядов, которыми огрызались караванщики, а длиной были не больше ладони. В песок они зарывались на пару длин, и борозда конических воронок стремительно приближалась к Нуаркху. Тоннельник воздел щит и прикрыл глаза от осколков. Попадания ощущались как удары ходока. Наконечники вонзались в кипящую древесину, выныривали из досок и разрушали замысловатый узор, напоминающий застывшие клубы дыма. Внезапно Нуаркх увидел, как мускулы предплечья резко вздулись. Спустя мгновенье его пронзила боль от того, что болт пригвоздил щит к руке. Тяжелые удары продолжили рушиться на щит в дюжине мест. Перенапряжение обжигающей болью растеклось по раненной ноге и сковало мускулы спазмом. Очередной снаряд вырвал из кромки щита приличный кусок и развернул Нуаркха влево, обнажая бок. Первый снаряд, миновавший защиту, скользнул по пластинам панциря и поцарапал шею, второй до середины вошел в плечо. Нуаркха отшвырнуло, лопатки утонули в раскаленном песке. Лже-всадники посчитали попадание смертельным и принялись орошать железным дождем караванщиков, которые в спешке не совладали со стременами.