Страница 178 из 216
‑ Коснешься земли, беги. – Предупредил Леронц встревоженного Хоакса, когда зверь вытянулся в прыжке и начал стремительно пикировать на расплывчатую цель. Бледный припал к трепещущим перьям холки, опуская окуляры на слезящиеся глаза и кладя на предплечье взведенный арбалет. Три стрелы взвились с резного ложа и пронеслись между крыльями Накрисса, утянув несколько платиновых перьев. Незнакомец взмахнул серпами когтей, и ветер, наполненный острой обсидиановой крошкой, смел снаряды. Пылающие оперения извернулись, подобно хвостам алых акорисов, и вновь погнали стрелы к спине безликого ткача. Племянник Ио резко обернулся и нырнул в сторону, обращая два наконечника в снопы ярких искр и вытянутые штрихи жидкого огня, но третий снаряд завяз в ладони и яростно разорвался. Взрыв отшвырнул убийцу, окрашивая неестественно длинное тело слепящими бликами. Накрисс обрушился на противника, вспарывая воздух звенящим наконечником изящной пики. Не уделяя внимания раскуроченному предплечью, племянник отвел удар коленом и нырнул за спину крылатому ткачу. Плетение чуждого Урба ослабило Накрисса, сдавило грудь, наполнило мускулы немощью и слабой дрожью. Тень развернула его в воздухе ударом когтистой лапы, осколки рассеченного нагрудника смешались с вихрем изорванных перьев и мелких голубых капель. Племенник стиснул основание крыла и вонзил стопу между напрягшимися лопатками, направляя захрипевшего бледного к изрезанному краю аллода.
Накрисс хлестнул воздух свободными крыльями и резко извернулся. Тень не удержался на широкой спине, и наемник дотянулся до его горла. Яркие небеса Урба отразились на волнистом лезвии криса, который появился в руке Накрисса и впился между пальцами стальной рукавицы. Клинок изогнулся и с жалобным звоном лопнул, уткнувшись в тугие мускулы. Пелена невидимости содрогнулась и открыла контур улыбки, растянувшийся на безликом черепе. Предплечья Тени вздулись, и крыло Накрисса вылетело сустава. Воздух внезапно уплотнился и падение сцепившихся ткачей резко замедлилось, кровь хлынула из носа бледного и застыла вытянутой кляксой. Сгорбленная спина наемница взрыла мягкую почву аллода, разбрасывая гальку и клочки высыхающей травы. Длинные пальцы шпиона вонзились в ключицу наемника, пригвождая к податливому грунту. Тепло покинуло пронзенное тело через шесть глубоких ран, забрав с собой сознание.
‑ Аф’хаасфати’фа’Хаат! – Отчаянно прокричал Леронц, когда лапа Тени утонула в груди Накрисса.
‑ Опускайся на палубу, он еще жив! – Шелестящий призыв пробрался во вспыхнувший разум бледного, и наемник взглянул на Акориса. Незримые щупальца Дома Безумцев правили судно к краю аллода, выдирали доски из палубы и швыряли их в Тень, не позволяя шпиону ринуться к Ортиссу. Ветер Урба ускользал из-под крыльев пернатого исполина, но отчаянные взмахи смогли замедлить падение и вынести Хоакса к кораблю. Могучее ядро Акориса противодействовало Искусству Тени и удерживало клочок Поднебесного Плетения. Перья Ортисса наполнились тугими вихрями, и зверь удержался на изящной статуе акориса, венчавшей острый нос судна. Наемник освободился от пут стремян, взбежал по могучей шее и приземлился рядом с Хенши, пронзив стальным протезом истерзанные доски.
Хенши вздернул Леронца на ноги и резко обернулся, неестественно вывернув шею. Нуаркх насторожился и разобрал приглушенные постукивания, которым аккомпанировал еле различимый шорох. Над бортом поднялась россыпь желтой парящей гальки, за которой последовали огромные валуны. По стройному корпусу прокатилась ударная волна, левый борт заволокло облако густого дыма.
‑ Они пытаются добраться до ядра! – Сообразил Нуаркх и вскинул мессер на плечо.
– Однорукий ублюдок на вас! – Добавил тоннельник и спрыгнул в мрачные недра корабля, заполненные звуками боя и испуганными воплями беженцев.
Три Тени вились вокруг кровожадно оскалившегося Гакрота, Тепло Племянника Ио струилось по стройным телам. Лишь короткие, изогнутые мечи отличали бледных убийц от случайных Фенрикских прохожих. Лезвия тускло блестели превосходной сталью из лучших Саантирских рудников, навершия перетекали в лоснящиеся жгуты и взбирались по тонким предплечьям. Племянник творил Алчущих по лекалам чудовищного копья Синагара Галафейского Губителя, и малейшая рана угрожала смертью. Удары змея, усиленные Искусством Аргийцев, откидывали теней, черное железо лат наливалось рдеющими пятнами, но не поддавалось натиску Алчущих. После безуспешного выпада один из шпионов нырнул к беженцу, прикованному к узкой койке. Изогнутое жало клинка впилось в бьющееся тело и жадно вобрало остатки Тепла из израненной оболочки. Глаза бледного затянула мутная поволока, руки перестали дергать заевшие пряжки и вяло затряслись. Взгляд тени наполнился морозно-голубым свечением, движения обрели леденящее проворство. Компаньоны убийцы слаженно бросились на змея, открывая насытившемуся Алчущему путь к спине Наемника. Искусство Аргийцев подняло Нуаркх на ноги, онемевшие после трехметрового падения. Под костяным панцирем тоннельника пронесся раскат ярости, грязно-желтые глаза кровожадно сверкнули, и воющий Мессер ринулся к черепу шпиона в янтарной рубахе. Бледный проворно отскочил, огрызаясь молниеносным выпадом. Тяжелый клинок отшвырнул короткое лезвие, шипастое плечо вошло в грудную клетку шпиона и пригвоздить его к стене. Выгнутая спина врезалась в стену рядом с зияющей дырой, открывавшей вид на проржавевший холм. Доски, ослабленные всполохом каменного масла, треснули, и тень застрял в капкане деревянных кольев. С пугающим упорством, перекрывшим нестерпимую боль, шпион вытянул руку в отчаянном выпаде. Изогнутое лезвие прошило пластины грудные пластины тоннельника и вонзилось в судорожно сократившиеся мускулы. Нуаркх грузно отшатнулся, ноги подкашивались и стремительно наливались тяжестью. Тоннельник ощерил увлажнившиеся жвала, стараясь удержать мессер в дрожащих руках, жестоко улыбнулся обездвиженной Тени и уронил широкое лезвие на ее голову. Нуаркх свалился на колени, онемевшие пальцы отпустили эфес, гулкое биение сердца застучало в своды черепа. Подняв взор, окутанный сгущающейся черно-зеленой дымкой, он наткнулся на перекошенные лица Линфри и Лиоры. Стараясь сосредоточиться, вялый разум вопил о полузабытом шансе на спасение. Ватная рука бесцельно потянулась за пазуху, но завязла в складках просторного одеяния.