Страница 164 из 216
‑ Рад, что мы смогли повеселить вас, Сарран. – Мягко вклинился скрипучий голос незримого Племянника Ио, и дверь тронного зала приоткрылась. В воздухе возникло клубящееся облако, которой постепенно уплотнилось и приняло форму неприметного пепельного. Иллюзия плавно присел напротив трона, учтиво поклонился гостям и дружелюбно улыбнулся малютке, дремавшей на руках Нилин. Появления Тени развеяло последнее очарование ужина, Кантар утратил желание терзать разговорами больное горло и докучать мимикой израненному лицу. Окружив себя коконом иллюзии, он облокотился на колени и закрыл лицо. Виртуозный трюк заметил только натренированный глаз шпиона. Тень криво улыбнулась, обнажая влажные желтые зубы.
‑ Нилин, ты уверена, что катакомбы хорошее место для ребенка? – Тревожно спросила иллюзия Кантара, переводя взгляд между малышом и Тенью. ‑ Все же эксперимент со светочем пока далек от завершения.
‑ Куст не вспыхнул, не почернел и даже не свился в клубок. Не думаю, что твое излучение столь тлетворно. – Отшутилась женщина и несерьезно добавила. ‑ Не хочу оставлять его в храме, где бродят твои сумасшедшие зелоты.
‑ Ты хотела сказать наши Зелоты? – Мягко переспросил двойник, а Лим’нейвен напрягся и нахмурился. ‑ Переворот был общей идеей.
‑ Не взвинчивайся, Кан. – Настороженно ответила Женщина и мягко улыбнулась. ‑ Я просто хотела сказать, что некоторые из них слишком рьяны. И тяжесть праведной ярости испытывают Дети Нара, которые Саантиру нужны позарез.
‑ А что я могу сделать с Зелотами? Они – пока моя единственная опора. – Гнев Кантара распаляла терзающая боль и скребущаяся совесть. ‑ Думаешь, мне нравятся их деяния?
‑ И сколько это будет продолжаться? Пока люди на улицах не начнут умирать от простейших воспалений? – Резко ответила Нилин.
‑ Храмом Черной Крови теперь правишь ты. Осаживать Зверерожденных твоя забота. – Просипел Лим’нейвен, стискивая каменные подлокотники, и ехидно добавил. ‑ Тени всегда к твоим услугам.
‑ Уверен, мы найдем к ним подход, пришлите список имен. – Подхватил неуютно холодный голос Тени. Пепельная раздраженно поджала губы и ответила шпиону брезгливым взглядом.
‑ Не хочешь связываться с Тенями? – Прошипел двойник Кантара, подаваясь вперед. Нилин отвела янтарные глаза и насупилась.
‑ Думаешь, ты лучше меня? Шкатаак! Думаешь, ты не виновата в разрушениях, а лишь пытаешься прибраться за мной?! – Выпалил гигантский Лим’нейвен, извергая языки пламени из вытаращенных глаз. Лицо Нилин исказил испуг, малыш заворочался и проснулся. Вниманием ребенка мгновенно завладел пугающий исполин, чьи рубиновые глаза преследовали дитя в кошмарах. Прежде чем зал наполнился испуганным визгом, Кантар небрежно махнул рукой.
‑ Что ты с ним сделал?! – Испуганно воскликнула Нилин, когда влажные губы малыша растянулись в веселой улыбке.
‑ Безобидная иллюзия. Я теперь огромный плюшевый Хоакс и говорю смешным писклявым голосом! – Выпалила Яроокий и врезал кулаком по подлокотнику. Налитая жаром рука нырнула в гранит, и холодный камень застыл венцом вытянутых брызг. Боль и раздражение наполнили череп Кантара роем разъяренных Синских жуков. Вокруг трона распространилась аура бушующего Тепла, которая обуглила край стола.
‑ Кан, успокойся. Нилин всегда была мягкосердечна. Дай ей немного времени, и она со всем разберется. – Поспешил вмешаться Родорвиц и придвинул блюдо мясной нарезки, не дав ему обернуться тлеющими угольками.
‑ Немного милосердия Саантиру не помешает. – Невесело добавил пепельный. Кантар опустил мрачневшее лицо и несколько минут сосредоточенно молчал, возвращая контроль над Теплом.
‑ Ты прав. Прости Ни-ли. Так больно, и совесть скребется при каждом напоминании о грехах… ‑ Смягчился Лим’нейвен, рассеяно поглаживая искореженный гранит. ‑ Что до Зелотов, они потеряют власть, как только Саантирские солдаты дадут торжественную присягу, а Тени убедятся в преданности Каменных Стражей.
‑ Ты ведь понимаешь, как это звучит? – Осторожно отозвалась Нилин, поднимая сочувствующие глаза.
‑ Само собой. Я, к сожалению, пока не лишился рассудка. – Понуро кивнув, ответил Кантар. ‑ Но верность Стражей решит многие проблемы.
‑ И многие создаст. Ты буквально потрошишь устои Саантирского народа. – Предостерегла женщина и проверила ребенка, который тянулся пухлыми ручонками к Лим’нейвен и нарезанному Африту.
‑ Устои обесценятся, когда в небе зареют желтые паруса Галафея. – Не согласился Кантар и невольно улыбнулся, когда малыш запустил во фрукты режущиеся зубы. Голос Хан Неве потеплел, но слова не утратили жесткости: ‑ Я не видел недовольства на их лицах, когда заставил небеса пролиться дождем. Разве это не рушит какие-нибудь устои или ремесло создания облакосборных шаров?
‑ Мы не можем тонуть в деталях и должны смотреть на общую картину. Я видел, что пепельные превозносили Кантара после речи у Храма Черной Крови. Хороший знак. – Добавил Родорвиц, энергично расправляясь с яствами, до которых дотягивались короткие руки.
‑ Я испытываю странные чувства при виде их ликующих лиц. – Ответил Кантар и поднял взор к подтекающему потолку, отмеченному грязными коричневыми разводами. – Гордость, конечно, но и угрызения совести с небольшой каплей презрения.